-
- offline
- СONSIGLIERE
- Репутация: 0
- Сообщения: 481
- Зарегистрирован: Март 21st, 2008, 11:32 pm
- Откуда: Москва
Мафия в Польше?
Её истоки уходят в глубину 70-х гг., но зачатки некой организованности – ещё не мафия, ибо до этого надо «дорасти», удержать структуру, укрепиться и т.д. к этому вернёмся, а «горячие пункты» таковы:
Настоящий взрыв до этого держащейся довольно подпольно мафии начался около пятнадцати лет назад. 1990г. – первые громкие выстрелы. 29 мая на Котовитском шоссе вблизи Сестжень (кто ездит в Польшу, наверняка, знаком с этими местами), на полном ходу из автомобиля были выкинуты два мёртвых тела. Это были – Лулек и Слон.
А 6-го июля в мотеле Георгэ у того же шоссе полиция организовала засаду на шестерых «прушковских», пытающихся получить выкуп за выкраденный автомобиль у поляка с немецким паспортом. Поляк был не один. Его сопровождал одетый в гражданское полицейский, имитирующий охранника. Но гангстеры атаковали его нунчаками, на что тот, не раздумывая, выхватил пистолет, и выстрелил. Так погиб Шарак.
Лулуек, Слон и Шарак – гангстеры, выскочившие из мафиозного подполья. Они не успели долго пожить, чтобы прославится; о них, собственно говоря, никто уже и не помнит. Но мало кто знает, что именно благодаря им вошло в оборот и осталось в истории название Прушкув – как символ польской мафии.
После этого случая со всех трибун политики кричали, что это ложь! Что это были всего лишь «мелкие бандюганы», простые представители организованной преступности. С подачи властей СМИ переполнялись опровержениями существования в Польше мафии. «Мафия – это Италия, на худой конец Америка, но не Польша!» – говорили они. И волнения в обществе быстро утихли. Факты быстро канули в безымянное прошлое.
И лишь когда в правительстве Ежия Бузека, появился новый министр внутренних дел Марек Бернатски, ситуация в корне изменилась. (Для тех, кто польской политикой никогда не интересовался поясню, что М. Бернадский вошел в историю Польши весьма влиятельной и мощной фигурой. Он полностью взял под контроль аппарат госбезопасности. В период его деятельности в правительстве творились весьма странные вещи. Кшистов Возек работавший в то время чиновником в Люблинсом округе охарактеризовал мне ситуацию того времени двумя словами: «Многое просто перевернулось вверх ногами!».
С приходом Бернатского открылось, что над Польшей висит реальная угроза. Польская мафия – не выдумка, она действительно существует.
Всплыл на поверхность необычный факт: при перестрелке в мотеле Георгэ снаряд задел некого Парасолю (в дословном переводе «Зонтика») – серую и незаметную фигуру, ничем нигде не засветившую своё имя. Позднее поговаривали, что рана была сквозная, в плечо, и сделана не иначе как для того, чтобы имя анонимного до того представителя мафии закрутилось на языках.
Но именно Парасоль дорос до одного из лидеров организации под названием «Прушкув». Рядом с ним вскоре появятся бросающие поляков в дрожь имена: Али, Будзик, Кеубаса, Персхинг, Ванька, Мализна, Кайтек, Кшисек, Словник и Боло.
Парасоль, единственный улизнувший из той разборки в отеле. Он единственный, кто избежал наказания – лёг, как говориться, «на дно», отлучившись на время от дел, ни разу не попался ни на малейшем нарушении, и как я поняла, до сих пор на него у полиции ничего нет! Остальных же застрелили, либо посадили на долгий срок.
Польский Аль Капоне
Прушкувский стиль начался с одного прославленного бандита – Барабаша (он же Барабас – где как произносят). Вот он-то и промышлял в упомянутых выше семидесятых. Возглавлял банду, в которой – по словам Анджея Велондека, бывшего начальника криминального отдела Гражданской Милиции в Прушкове – сложилась «классика жанра», где «профессионализму» учились Дикий (одно из самых громких имен), Парасоль, Кайтек, Кшисек, Гжыб, Щледзь и Али, а позднее подоспела и молодое поколение – Кеубаса, Маса и Шарак.
Тогда они ещё не были известны. Со временем их настоящие имена поддадутся забвению, в то время как «кликухи» не оставят без страшной ассоциации ни одного поляка.
Барабаш был беспощадным и бескомпромиссным, жестоким и примитивным, но одно качество помогло ему стать «крестным отцом» – неотступно умел жить «по понятиям», не разу не нарушил принципов формирующегося клана, в которых присутствовала и какая-то лояльность и своя справедливость. Первый пункт «мафиозного кодекса» гласил: кто стучит – тот труп.
Банда Барабаша существовала в основном за счёт взломов и грабежей. Добычу, как правило, пропивали в ресторане «Уроча» в центре Прушкова. «Когда они напивались так, что не оставалось наличных, расплачивались бижутерией и драгоценностями. Я сам был свидетелем факта, как Барабаш, пропив все деньги, достал из сумки золотое кольцо, и, отрезав большими плоскогубцами кусок на глаз, доплатил по счёту.» – рассказывает завсегдатай заведения в интервью польскому изданию Впрост.
Половину ресторана снимали люди Барабаша, в то время как другую – служивые милиционеры. Анджей Велондек вспоминает: «Сначала они держались отдельно, подобно родне жениха и невесты на свадьбе. Но пол-литра спиртного – и вот уже соединяют столы и пьют из общей посуды!». «Не объясняет ли это почему так много местных бандитов было на «ты» с большинством милиционеров?» – ухмыляется Анджей.
Погиб Барабаш в конце 80-ых, по дороге из Прушкова в Коморов. Его Лада не вписалась в поворот и, съехав с дороги, ударилась в дерево. Без кормильца остались жена и сын. Банда, потеряв «отца», на время притихла. Да и обстоятельства в Польше менялись.
Система претерпевала ломку. К власти пришел первый некоммунистический премьер. В министерстве внутренних дел затянулись перепроверки и реорганизации.
Именно в этот, самый горячий в политическом плане момент, внезапно и произошло новое возрождение банды Барабаша… уже в качестве современного Клана.
Причины «эпидемии»
Как же вышло, что локальная группа бандитов из Прушкова разрослась громаднейшей разветвленной организацией? Со структурированным управлением, бухгалтерией и солдатами «чёрной роботы»?
Польская полиция не смогла мне дать однозначный ответ. «Может мы что-то упустили?» – говорили одни. «Должна была быть подходящая почва…» – говорили другие.
А почва и правда оказалась благодатной, ибо события пришлись на время хаоса. Милиция трансформировалась в полицию, и только осваивала новые обязанности. «Огромными усилиями происходил отрыв от ПРЛ (Польска Република Людова до 1989г.(прим.авт.), время от времени теряя особые средства информации – агентов милиции СБ (SB – служба безопасности до 1989г.(прим.авт.)» – упоминает в своих архивах еженедельник Политыка.
Большинство прославившихся в 90-ых годах мафиози в прошлом занимались, как говорят поляки, «cinkciarstwem» – уличная торговля волютой. Среди валютчиков СБ имела мощную агентурную сеть. Но после проверки многие члены СБ были отстранены. Не долго думая, они стали… агентурой преступного мира.
Гангстеры неограниченно пользовались связями таких «комитетчиков» с милицией, переименованной в полицию, с прокурорами, а порой даже получали выход на самих судей.
Может быть заявление «Курьера Любельского», что польскую мафию создала Служба Безопасности, и звучит слишком громко, но доля истины здесь есть. Современные гангстеры ещё в 80-ых свободно выезжали на длительное пребывание в Германию. Без проблем получали паспорта, в те времена, когда это не было отнюдь не лёгко.
Немецкой «Меккой» польских преступников явился Гамбург и некоторые другие околоморские города. Мафиози Никош, Варьят, Очко, Словник, Кеубаса и Маса постоянно оказывались замеченными в том районе.
Ещё в 70-ых, в Гамбурге в рамках проведенной СБ операции под шифром «Желязо» был совершен ряд хищений. Прибыль от преступлений пополняли чёрную кассу Министерства внутренних дел. Один из известнейших мафиози Дзяд в своей книге «Мироустройство по Дзяду» пишет о доскональной посвященности своего брата Варьята в нюансы операции «Желязо». Из чего делается вполне ясный вывод об его участии в операциях проводимых офицерами СБ.
Один из бывших полицейских Прушковского района рассказывает в интервью «Nie»: «СБ хорошо контролировала банду Барабаша, одновременно опекая её. За дела вершимые бандой в 80-ых тюрьма грозила долгим сроком, однако никто из банды за решетку не попадал».
Любимым местом встреч ребят из Барабашевской банды был упомянутый ранее отель Георге. И в этом же отеле одна из комнат была снята на длительный период агентами СБ – здесь была их штаб-квартира. Думаете, они не знали друг о друге!?
В начале 90-ых польской уголовный кодекс претерпел некоторые изменения. Перестала действовать статья об организованной преступной деятельности против государства. А также статья о растрате общественного имущества. И кланы тут же этим воспользовались.
Вскоре произошел международный съезд представителей различных ведомств Министерств внутренних дел. Делегации из Западной Европы атаковали вопросом, почему Польша не применит проверенный миром инструмент борьбы с отмыванием денег: полицейскую провокацию и контроль почтовых отправлений.
Но польская сторона упорно заявляла, что общество не так давно освободившееся из «оков тоталитаризма» не способно адекватно перенять эти методы. Действительно ли попытки применения предложенных методов не оправдывали себя или же просто было слишком много тех, кто имел выгоду от правовых недоработок?
Этот институт (а также институт защиты свидетелей) был введен лишь в 1997-ом. А до этого Польша представляла из себя гигантскую машину по отмыванию денег.
Красивая жизнь
На переломе 80-ых и 90-ых открылась лазейка, благодаря которой в Польшу легально было ввезены миллионы литров спирта из Западной Европы. Появились владельцы астрономических состояний. Явление получило название «алкогольная афера». И хотя «калитка» давно закрыта, спирт в фурах продолжает пересекать польские таможни, но уже контрабандой. Спиртовой промысел стал для мафии золотой жилой. И первые открыли и «запатентовали» её… Прушковские гангстеры.
И зачем самим рисковать на границе, когда легче грабить идущие с запада тиры? Отобрать у бизнесменов, нелегально провезших спирт, их товар. Вот что усвоили кланы.
Прушковский стиль быстро подхватили и другие мафиозные группы. За десять лет образовалась мощная мафиозная ось, заявившая о себе всем в полный голос. Распад ПРЛ открыл для них совсем иную жизнь: позволил их лицам светиться на обложках самых передовых изданий, организовывать громкие торжества, занимать VIP-залы элитных клубов, жить в самых дорогих апартаментах, по соседству с политиками, звездами эстрады и кино, бизнесменами. Они отдыхают на экзотических островах, за эти 10 лет они вошли в массовую культуру настолько, что стали собирательным образом героя. В общественных кругах их олицетворяют со стойкостью, твёрдостью и бескомпромиссностью, это образ ничего не страшащегося мужчины, выбравший лёгкий и красивый, хоть и очень короткий, жизненный путь. Теперь, когда деньги определяют статус – мафиози оказались на самой вершине.
Срываем маски
Было бы смешно, если бы не так трагично. И сейчас в Польше настало время развеять эту розовую дымку. Культура вмешалась своими самыми «наглядными жанрами». Именно сейчас польский кинематограф занимается съёмкой документального сериала «Алфавит мафии», где будут предприняты попытки снять геройские маски с гангстеров, вырвать их образы из неоправданной легенды.
«Никому не надо объяснять кто такой Маса или Баранина. Как и другие имена – они известнее лаурятов кино и звёзд эстрады» – рассказал мне по телефону один из создателей фильма А. Ковалевски.
Задача фильма воссоздать на основе подлинных фактов их настоящую жизнь. Человек мафии, если хочет занять достойную нишу и править, обязан стать кровожадным и неумолимым зомби. Члены кланов – жертвы жесточайшего диктата. Кто следует правилам – живёт, кто пытается противиться – плохо кончит. Твой каждый шаг – это следующий риск.
Образы гангстеров не искажены. Порой они весьма привлекательны. Одна из героинь, рассказывая о Дзядзе, взявшем под контроль Воломин и Зомбки, примечает, что это весьма обаятельный и милый седовласый мужчина.
Каждому имени уделено внимание. Но главный герой фильма – страх. Это и есть определяющая тема жизни мафиози.
В их красивой жизни нет ни минуты отдыха. Они всё время в напряжении, в ожидании чего-то плохого. Они бояться полиции, бояться быть арестованы, бояться прокуроров, судей, бояться друг друга внутри клана. Мафия – это организованный страх – говорит режиссер.
Мафиозное клеймо
Прушковский стиль определил не только бизнес и настроения, он в буквальном смысле стал и творцом моды. Ибо каждый бандит следовал стилю, как говорят поляки ДАЗ: дресик (спортивный костюмчик), адидасик, золотые украшения. И лишь потом джуты сменили кожаные куртки, а порой и гарнитуры. Если итальянцы во всю гоняли на Ауди, то машины польских гангстеров были либо Мэрс, либо БМВ, безусловно с тонированными стёклами. И… неотъемлемый элемент: оружие.
А доступ к оружию был повсеместный. Пистолеты, карабины и даже гранаты мафиози мог купить на любом рынке. И цены были отнюдь не заоблачные. Оружейный арсенал пополнялся из обслуживающих польскую армию складов и магазинов. К тому же, собирающийся покинуть страну солдат распродавал всю свою комплектацию по минимальным ценам. Кланы как шакалы сидели по следам армии.
Примеров приобретения оружия польские СМИ зафиксировали много. Некий Капишон из Таргувека, застреливший в начале 90-ых двух пражских бандитов (Шайбу и Леона), тут же оказался под следствием, где сознался, как за 600 долларов купил на Стадионе Десятилетия у некого россиянина пистолет.
Шайба, Леон и Капишон – малоизвестные имена, они не были в топ-листе первых, ибо не доросли до рангов «офицеров» мафиозной армии. Но за первую половину 90-ых через криминальные хроники прошли тысячи таких гангстеров «среднего звена». Кто как исполнитель, кто как жертва. Они гибли как мухи, один за другим, и, как правило, от руки друг друга, ибо за оружие хватались как на Диком Западе, при любом споре.
Полиция скрытой камерой снимала их похороны. Женщины причитали, мужчины не скрывали слёз. И это не было игрой на публику – эти твёрдой закалки люди действительно переживали минуты скорби и отчаяния. Но стоило им выйти за кладбищенскую ограду, как всё тут же возвращалось на круги своя, и не долго думая, они снова спускали курки.
Пресловутый Дзяд, возглавляющий воломинскую группировку, среди прочих своих бизнесов имел также похоронное бюро. Как-то раз он заметил, что частая смерть «братьев» сделала этот бизнес одним из самых прибыльных: Дзяд поставил более семидесяти надгробий. Мафиози называет гангстерскую войну в Варшаве маленьким Вьетнамом.
Кто есть кто?
Настоящие имена гангстеров с ходу вам не назовёт ни один полицейский. А напечатай их фамилии в СМИ, люди не поймут о ком идёт речь. Мафиози прославленны под «кликухами». Скажи Гжыб или Дзяд – и каждый поляк опишет его лучше родной матери. Окуда же взялись эти «клички»?
Как правило «погоняла» связывалась с характером, внешним видом или местностью, откуда произошел бандит. Такие имена как Баранина, Кеубаса – произошли от фамилий. Персхинг – хорошо играл в карты, Очько – был одноглаз (Око по-польский – глаз), Царингтон жаждал богатства, Маса – выделялся тучным весом. А зачинатель Барабаш – пародия на библейского героя.
Часто сама полиция давала бандитам кликухи, ведь куда легче сказать просто Бола, чем Зигмунт Р…
Многие «клички» переформировывались неустанно пишущими о бандитах СМИ. Так Кеубаха в процессе популяризации его журналистами в народе стал известен как Кеубаса, Дзикуса медия переделали в Дзики. Дзяд (дед) до сих пор твердит, что СМИ, всё перепутав, дали ему кликуху брата, который позднее был окрещен Варьятом. Слово «варьят» в польском имеет довольно прямое значение: имя нарицательное «варьят» означает псих.
Финальный бой
Названия группировок вытекают из названий Варшавских периферий. Локальные группы бандитов объединились в мафиозные связки, называющиеся Отвотск, Жирардув, Вышкув. Так же появились и названия двух самых больших преступных организаций Прушкув и Воломин – которые в самом начале весьма тесно сотрудничали между собой.
Мафиози Цебер, держащий вместе с Дзядом фирмы и ломбард в Зомбках, также работал и на Прушковских. Другой компаньон Дзяда – Лютек, вплоть до своей смерти в 1999-ом, разрывался между Воломином и Прушковым. Да и сам Дзяд имел взаимные интересы с «прушковцами». В 1992-ом он даже оказался арестован вместе с прушковскими Словником и Очком за транспортировку нелегального спирта.
Но в 1993г. взаимное согласие внезапно закончилось. Началась самая кровавая в истории польской мафии война. Причина? Конечно, деньги.
Нападающей стороной был Воломин, а точнее Зомбки. В это время ганги по правую сторону Вислы поделились на более мелкие структуры. Воломин вели Лютек и Клепак. Отдельно выступала группировка Кикира. Люди Дзяда тоже вошли в войну самостоятельно.
До сих пор существуют споры, кто же на самом деле возглавлял мафию: Дзяд или его старший брат Варьят. Ведь именно Варьят попытался порвать прушковского босса Ваньку и застрелить Персхинга. Кличку Варьят получил из-за особого характера: принимал решения быстро и неожиданно. Когда он вместо Персхинга застрелил его водителя и охранника Флорку, чаша терпения была исчерпана.
Прушкув требовал ответа. Добраться до Варьята удалось лишь 1998-ом: погиб от пулевых ранений на ул. Пловецкой у стен ночного магазина. И тут же пошла серия взрывов. Взрывчатки закладывали в автомобили, рестораны и бары, в уличных перестрелках погибли десятки людей.
Дзяд, который сейчас отбывает семилетний срок в тюрьме Пётркове Трыбунальской, говорит, что это наказание за частое «умывание рук», хотя с другой стороны признаёт, что лишь тюрьма спасла его от смерти.
Другим не так повезло: Кеубаса, Персхинг, Дрешовы (отец и сын), Юниор, Ксёндз, Кцюк, Клайняк, Звежак, и десятки других отошли в мир иной. В основном гибли от рук своих же в процессе борьбы за власть.
А за что бороться в Прушкове было. Ведь эта группа подчинила большую часть преступной Польши. Не зря Ярослав С. (он же Маса), попавший под программу защиты свидетелей называет гангстерскую карту Польши прушковской.
Поделенная Польша
Мафия расползлась по всей Польше. Маленькие локальные группы вступали в более обширные структуры. Прушковские боссы выезжали на объезд городов. Показывались в Щетине, Згожельце, Сувальках, Люблине, где местные гангстеры выплачивали им дань.
Прушков был овеян легендой. «Нам помогли журналисты» – рассказывает Ярослав С. – «Писали какие мы жестокие, грозные и кровожадные». В навеянном страхе им начали подчиняться.
С Прушковым сотрудничали: щетинская группа Очка, люблинская Дзюнька, котовитская Симона и Краковиака, Сандокан из Честохова, часть Гданьских кланов (кроме Никос, которая держалась с Варьятом).
Установился следующий поддел: Прушков взял запад, север и юг от Варшавы, Воломин захватил всю Восточную границу.
Но такие карты живут меньше политических. Сейчас 2006 г., близится 2007г.
Деды Прушковского клана, недавно получили официальный приговор, сидят по тюрьмам. Большинство «воломинских генералов» уже мертвы (Лютек, Клепаки, Кикир, Варьят). Погибли Симон и Никош. Под следствием Дзяд. На полном ходу процесс Очка (в одном из заседаний его уже осудили на 13-летний строк строгого режима), Краковиака и Дзунька.
Но история не терпит пустых мест. Приходят новые, молодые последователи грязных дел. Но так ли светла и прекрасна их карьера? Быстро начинают и быстро заканчивают. Гибнут в разборках, попадают за решетки – полиция уже наловчилась их задерживать. И лишь один старый волк мафии всё вновь избегает кары – Каррингтон. Его зовут королем контрабанды. Промышлял в районе Згожельца и как ни странно живёт там до сих пор.
Мафия не вырастает на пустом месте. И если дать ей повод – практически невозможно убить. Сейчас польские кланы заседают в нефтебизнессе. Цель правоохранительных органов на 2006-2007г. выцепить их оттуда. Вот вам и издержки свободного рынка. Кстати отсутствие мафии не показатель бедности государства. Просто политика – дело тонкое: во избежание правовых упущений требует времени и терпения.
___________________________________________
http://www.tais-world.com/articles/politics/nostra.htm
Её истоки уходят в глубину 70-х гг., но зачатки некой организованности – ещё не мафия, ибо до этого надо «дорасти», удержать структуру, укрепиться и т.д. к этому вернёмся, а «горячие пункты» таковы:
Настоящий взрыв до этого держащейся довольно подпольно мафии начался около пятнадцати лет назад. 1990г. – первые громкие выстрелы. 29 мая на Котовитском шоссе вблизи Сестжень (кто ездит в Польшу, наверняка, знаком с этими местами), на полном ходу из автомобиля были выкинуты два мёртвых тела. Это были – Лулек и Слон.
А 6-го июля в мотеле Георгэ у того же шоссе полиция организовала засаду на шестерых «прушковских», пытающихся получить выкуп за выкраденный автомобиль у поляка с немецким паспортом. Поляк был не один. Его сопровождал одетый в гражданское полицейский, имитирующий охранника. Но гангстеры атаковали его нунчаками, на что тот, не раздумывая, выхватил пистолет, и выстрелил. Так погиб Шарак.
Лулуек, Слон и Шарак – гангстеры, выскочившие из мафиозного подполья. Они не успели долго пожить, чтобы прославится; о них, собственно говоря, никто уже и не помнит. Но мало кто знает, что именно благодаря им вошло в оборот и осталось в истории название Прушкув – как символ польской мафии.
После этого случая со всех трибун политики кричали, что это ложь! Что это были всего лишь «мелкие бандюганы», простые представители организованной преступности. С подачи властей СМИ переполнялись опровержениями существования в Польше мафии. «Мафия – это Италия, на худой конец Америка, но не Польша!» – говорили они. И волнения в обществе быстро утихли. Факты быстро канули в безымянное прошлое.
И лишь когда в правительстве Ежия Бузека, появился новый министр внутренних дел Марек Бернатски, ситуация в корне изменилась. (Для тех, кто польской политикой никогда не интересовался поясню, что М. Бернадский вошел в историю Польши весьма влиятельной и мощной фигурой. Он полностью взял под контроль аппарат госбезопасности. В период его деятельности в правительстве творились весьма странные вещи. Кшистов Возек работавший в то время чиновником в Люблинсом округе охарактеризовал мне ситуацию того времени двумя словами: «Многое просто перевернулось вверх ногами!».
С приходом Бернатского открылось, что над Польшей висит реальная угроза. Польская мафия – не выдумка, она действительно существует.
Всплыл на поверхность необычный факт: при перестрелке в мотеле Георгэ снаряд задел некого Парасолю (в дословном переводе «Зонтика») – серую и незаметную фигуру, ничем нигде не засветившую своё имя. Позднее поговаривали, что рана была сквозная, в плечо, и сделана не иначе как для того, чтобы имя анонимного до того представителя мафии закрутилось на языках.
Но именно Парасоль дорос до одного из лидеров организации под названием «Прушкув». Рядом с ним вскоре появятся бросающие поляков в дрожь имена: Али, Будзик, Кеубаса, Персхинг, Ванька, Мализна, Кайтек, Кшисек, Словник и Боло.
Парасоль, единственный улизнувший из той разборки в отеле. Он единственный, кто избежал наказания – лёг, как говориться, «на дно», отлучившись на время от дел, ни разу не попался ни на малейшем нарушении, и как я поняла, до сих пор на него у полиции ничего нет! Остальных же застрелили, либо посадили на долгий срок.
Польский Аль Капоне
Прушкувский стиль начался с одного прославленного бандита – Барабаша (он же Барабас – где как произносят). Вот он-то и промышлял в упомянутых выше семидесятых. Возглавлял банду, в которой – по словам Анджея Велондека, бывшего начальника криминального отдела Гражданской Милиции в Прушкове – сложилась «классика жанра», где «профессионализму» учились Дикий (одно из самых громких имен), Парасоль, Кайтек, Кшисек, Гжыб, Щледзь и Али, а позднее подоспела и молодое поколение – Кеубаса, Маса и Шарак.
Тогда они ещё не были известны. Со временем их настоящие имена поддадутся забвению, в то время как «кликухи» не оставят без страшной ассоциации ни одного поляка.
Барабаш был беспощадным и бескомпромиссным, жестоким и примитивным, но одно качество помогло ему стать «крестным отцом» – неотступно умел жить «по понятиям», не разу не нарушил принципов формирующегося клана, в которых присутствовала и какая-то лояльность и своя справедливость. Первый пункт «мафиозного кодекса» гласил: кто стучит – тот труп.
Банда Барабаша существовала в основном за счёт взломов и грабежей. Добычу, как правило, пропивали в ресторане «Уроча» в центре Прушкова. «Когда они напивались так, что не оставалось наличных, расплачивались бижутерией и драгоценностями. Я сам был свидетелем факта, как Барабаш, пропив все деньги, достал из сумки золотое кольцо, и, отрезав большими плоскогубцами кусок на глаз, доплатил по счёту.» – рассказывает завсегдатай заведения в интервью польскому изданию Впрост.
Половину ресторана снимали люди Барабаша, в то время как другую – служивые милиционеры. Анджей Велондек вспоминает: «Сначала они держались отдельно, подобно родне жениха и невесты на свадьбе. Но пол-литра спиртного – и вот уже соединяют столы и пьют из общей посуды!». «Не объясняет ли это почему так много местных бандитов было на «ты» с большинством милиционеров?» – ухмыляется Анджей.
Погиб Барабаш в конце 80-ых, по дороге из Прушкова в Коморов. Его Лада не вписалась в поворот и, съехав с дороги, ударилась в дерево. Без кормильца остались жена и сын. Банда, потеряв «отца», на время притихла. Да и обстоятельства в Польше менялись.
Система претерпевала ломку. К власти пришел первый некоммунистический премьер. В министерстве внутренних дел затянулись перепроверки и реорганизации.
Именно в этот, самый горячий в политическом плане момент, внезапно и произошло новое возрождение банды Барабаша… уже в качестве современного Клана.
Причины «эпидемии»
Как же вышло, что локальная группа бандитов из Прушкова разрослась громаднейшей разветвленной организацией? Со структурированным управлением, бухгалтерией и солдатами «чёрной роботы»?
Польская полиция не смогла мне дать однозначный ответ. «Может мы что-то упустили?» – говорили одни. «Должна была быть подходящая почва…» – говорили другие.
А почва и правда оказалась благодатной, ибо события пришлись на время хаоса. Милиция трансформировалась в полицию, и только осваивала новые обязанности. «Огромными усилиями происходил отрыв от ПРЛ (Польска Република Людова до 1989г.(прим.авт.), время от времени теряя особые средства информации – агентов милиции СБ (SB – служба безопасности до 1989г.(прим.авт.)» – упоминает в своих архивах еженедельник Политыка.
Большинство прославившихся в 90-ых годах мафиози в прошлом занимались, как говорят поляки, «cinkciarstwem» – уличная торговля волютой. Среди валютчиков СБ имела мощную агентурную сеть. Но после проверки многие члены СБ были отстранены. Не долго думая, они стали… агентурой преступного мира.
Гангстеры неограниченно пользовались связями таких «комитетчиков» с милицией, переименованной в полицию, с прокурорами, а порой даже получали выход на самих судей.
Может быть заявление «Курьера Любельского», что польскую мафию создала Служба Безопасности, и звучит слишком громко, но доля истины здесь есть. Современные гангстеры ещё в 80-ых свободно выезжали на длительное пребывание в Германию. Без проблем получали паспорта, в те времена, когда это не было отнюдь не лёгко.
Немецкой «Меккой» польских преступников явился Гамбург и некоторые другие околоморские города. Мафиози Никош, Варьят, Очко, Словник, Кеубаса и Маса постоянно оказывались замеченными в том районе.
Ещё в 70-ых, в Гамбурге в рамках проведенной СБ операции под шифром «Желязо» был совершен ряд хищений. Прибыль от преступлений пополняли чёрную кассу Министерства внутренних дел. Один из известнейших мафиози Дзяд в своей книге «Мироустройство по Дзяду» пишет о доскональной посвященности своего брата Варьята в нюансы операции «Желязо». Из чего делается вполне ясный вывод об его участии в операциях проводимых офицерами СБ.
Один из бывших полицейских Прушковского района рассказывает в интервью «Nie»: «СБ хорошо контролировала банду Барабаша, одновременно опекая её. За дела вершимые бандой в 80-ых тюрьма грозила долгим сроком, однако никто из банды за решетку не попадал».
Любимым местом встреч ребят из Барабашевской банды был упомянутый ранее отель Георге. И в этом же отеле одна из комнат была снята на длительный период агентами СБ – здесь была их штаб-квартира. Думаете, они не знали друг о друге!?
В начале 90-ых польской уголовный кодекс претерпел некоторые изменения. Перестала действовать статья об организованной преступной деятельности против государства. А также статья о растрате общественного имущества. И кланы тут же этим воспользовались.
Вскоре произошел международный съезд представителей различных ведомств Министерств внутренних дел. Делегации из Западной Европы атаковали вопросом, почему Польша не применит проверенный миром инструмент борьбы с отмыванием денег: полицейскую провокацию и контроль почтовых отправлений.
Но польская сторона упорно заявляла, что общество не так давно освободившееся из «оков тоталитаризма» не способно адекватно перенять эти методы. Действительно ли попытки применения предложенных методов не оправдывали себя или же просто было слишком много тех, кто имел выгоду от правовых недоработок?
Этот институт (а также институт защиты свидетелей) был введен лишь в 1997-ом. А до этого Польша представляла из себя гигантскую машину по отмыванию денег.
Красивая жизнь
На переломе 80-ых и 90-ых открылась лазейка, благодаря которой в Польшу легально было ввезены миллионы литров спирта из Западной Европы. Появились владельцы астрономических состояний. Явление получило название «алкогольная афера». И хотя «калитка» давно закрыта, спирт в фурах продолжает пересекать польские таможни, но уже контрабандой. Спиртовой промысел стал для мафии золотой жилой. И первые открыли и «запатентовали» её… Прушковские гангстеры.
И зачем самим рисковать на границе, когда легче грабить идущие с запада тиры? Отобрать у бизнесменов, нелегально провезших спирт, их товар. Вот что усвоили кланы.
Прушковский стиль быстро подхватили и другие мафиозные группы. За десять лет образовалась мощная мафиозная ось, заявившая о себе всем в полный голос. Распад ПРЛ открыл для них совсем иную жизнь: позволил их лицам светиться на обложках самых передовых изданий, организовывать громкие торжества, занимать VIP-залы элитных клубов, жить в самых дорогих апартаментах, по соседству с политиками, звездами эстрады и кино, бизнесменами. Они отдыхают на экзотических островах, за эти 10 лет они вошли в массовую культуру настолько, что стали собирательным образом героя. В общественных кругах их олицетворяют со стойкостью, твёрдостью и бескомпромиссностью, это образ ничего не страшащегося мужчины, выбравший лёгкий и красивый, хоть и очень короткий, жизненный путь. Теперь, когда деньги определяют статус – мафиози оказались на самой вершине.
Срываем маски
Было бы смешно, если бы не так трагично. И сейчас в Польше настало время развеять эту розовую дымку. Культура вмешалась своими самыми «наглядными жанрами». Именно сейчас польский кинематограф занимается съёмкой документального сериала «Алфавит мафии», где будут предприняты попытки снять геройские маски с гангстеров, вырвать их образы из неоправданной легенды.
«Никому не надо объяснять кто такой Маса или Баранина. Как и другие имена – они известнее лаурятов кино и звёзд эстрады» – рассказал мне по телефону один из создателей фильма А. Ковалевски.
Задача фильма воссоздать на основе подлинных фактов их настоящую жизнь. Человек мафии, если хочет занять достойную нишу и править, обязан стать кровожадным и неумолимым зомби. Члены кланов – жертвы жесточайшего диктата. Кто следует правилам – живёт, кто пытается противиться – плохо кончит. Твой каждый шаг – это следующий риск.
Образы гангстеров не искажены. Порой они весьма привлекательны. Одна из героинь, рассказывая о Дзядзе, взявшем под контроль Воломин и Зомбки, примечает, что это весьма обаятельный и милый седовласый мужчина.
Каждому имени уделено внимание. Но главный герой фильма – страх. Это и есть определяющая тема жизни мафиози.
В их красивой жизни нет ни минуты отдыха. Они всё время в напряжении, в ожидании чего-то плохого. Они бояться полиции, бояться быть арестованы, бояться прокуроров, судей, бояться друг друга внутри клана. Мафия – это организованный страх – говорит режиссер.
Мафиозное клеймо
Прушковский стиль определил не только бизнес и настроения, он в буквальном смысле стал и творцом моды. Ибо каждый бандит следовал стилю, как говорят поляки ДАЗ: дресик (спортивный костюмчик), адидасик, золотые украшения. И лишь потом джуты сменили кожаные куртки, а порой и гарнитуры. Если итальянцы во всю гоняли на Ауди, то машины польских гангстеров были либо Мэрс, либо БМВ, безусловно с тонированными стёклами. И… неотъемлемый элемент: оружие.
А доступ к оружию был повсеместный. Пистолеты, карабины и даже гранаты мафиози мог купить на любом рынке. И цены были отнюдь не заоблачные. Оружейный арсенал пополнялся из обслуживающих польскую армию складов и магазинов. К тому же, собирающийся покинуть страну солдат распродавал всю свою комплектацию по минимальным ценам. Кланы как шакалы сидели по следам армии.
Примеров приобретения оружия польские СМИ зафиксировали много. Некий Капишон из Таргувека, застреливший в начале 90-ых двух пражских бандитов (Шайбу и Леона), тут же оказался под следствием, где сознался, как за 600 долларов купил на Стадионе Десятилетия у некого россиянина пистолет.
Шайба, Леон и Капишон – малоизвестные имена, они не были в топ-листе первых, ибо не доросли до рангов «офицеров» мафиозной армии. Но за первую половину 90-ых через криминальные хроники прошли тысячи таких гангстеров «среднего звена». Кто как исполнитель, кто как жертва. Они гибли как мухи, один за другим, и, как правило, от руки друг друга, ибо за оружие хватались как на Диком Западе, при любом споре.
Полиция скрытой камерой снимала их похороны. Женщины причитали, мужчины не скрывали слёз. И это не было игрой на публику – эти твёрдой закалки люди действительно переживали минуты скорби и отчаяния. Но стоило им выйти за кладбищенскую ограду, как всё тут же возвращалось на круги своя, и не долго думая, они снова спускали курки.
Пресловутый Дзяд, возглавляющий воломинскую группировку, среди прочих своих бизнесов имел также похоронное бюро. Как-то раз он заметил, что частая смерть «братьев» сделала этот бизнес одним из самых прибыльных: Дзяд поставил более семидесяти надгробий. Мафиози называет гангстерскую войну в Варшаве маленьким Вьетнамом.
Кто есть кто?
Настоящие имена гангстеров с ходу вам не назовёт ни один полицейский. А напечатай их фамилии в СМИ, люди не поймут о ком идёт речь. Мафиози прославленны под «кликухами». Скажи Гжыб или Дзяд – и каждый поляк опишет его лучше родной матери. Окуда же взялись эти «клички»?
Как правило «погоняла» связывалась с характером, внешним видом или местностью, откуда произошел бандит. Такие имена как Баранина, Кеубаса – произошли от фамилий. Персхинг – хорошо играл в карты, Очько – был одноглаз (Око по-польский – глаз), Царингтон жаждал богатства, Маса – выделялся тучным весом. А зачинатель Барабаш – пародия на библейского героя.
Часто сама полиция давала бандитам кликухи, ведь куда легче сказать просто Бола, чем Зигмунт Р…
Многие «клички» переформировывались неустанно пишущими о бандитах СМИ. Так Кеубаха в процессе популяризации его журналистами в народе стал известен как Кеубаса, Дзикуса медия переделали в Дзики. Дзяд (дед) до сих пор твердит, что СМИ, всё перепутав, дали ему кликуху брата, который позднее был окрещен Варьятом. Слово «варьят» в польском имеет довольно прямое значение: имя нарицательное «варьят» означает псих.
Финальный бой
Названия группировок вытекают из названий Варшавских периферий. Локальные группы бандитов объединились в мафиозные связки, называющиеся Отвотск, Жирардув, Вышкув. Так же появились и названия двух самых больших преступных организаций Прушкув и Воломин – которые в самом начале весьма тесно сотрудничали между собой.
Мафиози Цебер, держащий вместе с Дзядом фирмы и ломбард в Зомбках, также работал и на Прушковских. Другой компаньон Дзяда – Лютек, вплоть до своей смерти в 1999-ом, разрывался между Воломином и Прушковым. Да и сам Дзяд имел взаимные интересы с «прушковцами». В 1992-ом он даже оказался арестован вместе с прушковскими Словником и Очком за транспортировку нелегального спирта.
Но в 1993г. взаимное согласие внезапно закончилось. Началась самая кровавая в истории польской мафии война. Причина? Конечно, деньги.
Нападающей стороной был Воломин, а точнее Зомбки. В это время ганги по правую сторону Вислы поделились на более мелкие структуры. Воломин вели Лютек и Клепак. Отдельно выступала группировка Кикира. Люди Дзяда тоже вошли в войну самостоятельно.
До сих пор существуют споры, кто же на самом деле возглавлял мафию: Дзяд или его старший брат Варьят. Ведь именно Варьят попытался порвать прушковского босса Ваньку и застрелить Персхинга. Кличку Варьят получил из-за особого характера: принимал решения быстро и неожиданно. Когда он вместо Персхинга застрелил его водителя и охранника Флорку, чаша терпения была исчерпана.
Прушкув требовал ответа. Добраться до Варьята удалось лишь 1998-ом: погиб от пулевых ранений на ул. Пловецкой у стен ночного магазина. И тут же пошла серия взрывов. Взрывчатки закладывали в автомобили, рестораны и бары, в уличных перестрелках погибли десятки людей.
Дзяд, который сейчас отбывает семилетний срок в тюрьме Пётркове Трыбунальской, говорит, что это наказание за частое «умывание рук», хотя с другой стороны признаёт, что лишь тюрьма спасла его от смерти.
Другим не так повезло: Кеубаса, Персхинг, Дрешовы (отец и сын), Юниор, Ксёндз, Кцюк, Клайняк, Звежак, и десятки других отошли в мир иной. В основном гибли от рук своих же в процессе борьбы за власть.
А за что бороться в Прушкове было. Ведь эта группа подчинила большую часть преступной Польши. Не зря Ярослав С. (он же Маса), попавший под программу защиты свидетелей называет гангстерскую карту Польши прушковской.
Поделенная Польша
Мафия расползлась по всей Польше. Маленькие локальные группы вступали в более обширные структуры. Прушковские боссы выезжали на объезд городов. Показывались в Щетине, Згожельце, Сувальках, Люблине, где местные гангстеры выплачивали им дань.
Прушков был овеян легендой. «Нам помогли журналисты» – рассказывает Ярослав С. – «Писали какие мы жестокие, грозные и кровожадные». В навеянном страхе им начали подчиняться.
С Прушковым сотрудничали: щетинская группа Очка, люблинская Дзюнька, котовитская Симона и Краковиака, Сандокан из Честохова, часть Гданьских кланов (кроме Никос, которая держалась с Варьятом).
Установился следующий поддел: Прушков взял запад, север и юг от Варшавы, Воломин захватил всю Восточную границу.
Но такие карты живут меньше политических. Сейчас 2006 г., близится 2007г.
Деды Прушковского клана, недавно получили официальный приговор, сидят по тюрьмам. Большинство «воломинских генералов» уже мертвы (Лютек, Клепаки, Кикир, Варьят). Погибли Симон и Никош. Под следствием Дзяд. На полном ходу процесс Очка (в одном из заседаний его уже осудили на 13-летний строк строгого режима), Краковиака и Дзунька.
Но история не терпит пустых мест. Приходят новые, молодые последователи грязных дел. Но так ли светла и прекрасна их карьера? Быстро начинают и быстро заканчивают. Гибнут в разборках, попадают за решетки – полиция уже наловчилась их задерживать. И лишь один старый волк мафии всё вновь избегает кары – Каррингтон. Его зовут королем контрабанды. Промышлял в районе Згожельца и как ни странно живёт там до сих пор.
Мафия не вырастает на пустом месте. И если дать ей повод – практически невозможно убить. Сейчас польские кланы заседают в нефтебизнессе. Цель правоохранительных органов на 2006-2007г. выцепить их оттуда. Вот вам и издержки свободного рынка. Кстати отсутствие мафии не показатель бедности государства. Просто политика – дело тонкое: во избежание правовых упущений требует времени и терпения.
___________________________________________
http://www.tais-world.com/articles/politics/nostra.htm
Все люди делятся на две категории: те, у кого револьвер заряжен, и те, кто копают. Копай.