ДЖОЗЕФ КОЛОМБО (1914-1978)
«Какой у него опыт? Он был просто мелким игроком всю свою жизнь. Что он знает?» — так сказал босс мафии Нью-Йорка Саймон Риццо «Сантехник» Де Кавальканте в разговоре, записанном ФБР на пленку. Он говорил о Джозефе Коломбо, который в его дни был самым молодым мафиозным боссом в стране и самым молодым из тех, кого планировали убить. Как и Де Кавальканте, многочисленные мафиози возмущались Джо Коломбо, имевшим репутацию мафиозного Сэмми Глика, который продвигается вперед с помощью крайнего оппортунизма — не мозгами или силой, но предательством.
Это было в некотором роде преувеличение.
В конце концов, Джо Коломбо был законченным жестоким убийцей, частью команды наемных убийц, состоявшей из пяти человек Джо Профачи. Двое других членов этого отряда были Лари и Джо Гало по прозвищу «Сумасшедший»; тот, кто работал с людьми Гало, работал с лучшими убийцами в городе. Полиция приписывала этому отряду, по меньшей мере, 15 убийств.
Во многих отношениях Коломбо был одним из самых дальновидных частью команды наемных убийц, состоявшей из пяти человек Джо Профачи. Двое других членов этого отряда были Ларри и Джо Галло по прозвищу «Сумасшедший»; тот, кто работал с людьми Галло, работал с лучшими убийцами в городе. Полиция приписывала этому отряду, по меньшей мере, 15 убийств.
Во многих отношениях Коломбо был одним из самых дальновидных членов мафии. Он понял важность имиджа преступной семьи и попытался совершенствовать собственный имидж. Это погубило его. Любому боссу, вызвавшему раздражение ФБР, других крестных отцов и членов собственной преступной семьи приходилось уходить.
Когда в 1960 г. Джо Бонанно пытался действовать, чтобы получить контроль над всей мафией Нью-Йорка, он планировал убийства нескольких главных членов правящего совета преступного синдиката. Бонанно передал заказ на убийство своему союзнику, Джо Мальокко, который унаследовал бруклинскую преступную семью Профачи, и Мальокко в свою очередь приказал своему амбициозному заместителю, Коломбо, совершить эти убийства.
Это был неблагоразумный ход. Джо Коломбо был человеком осторожным. Он пережил убийство своего отца, Энтони Коломбо, который в 1938 г. был найден мертвым вместе с подружкой в своей машине. Они были убиты с помощью гарроты. Полиция узнала от информаторов из преступного мира, что старший Коломбо был убит за то, что он вольно обращался с уставом мафии. Однажды журналист спросил Джо Коломбо, пытался ли он когда-нибудь найти убийц своего отца, и он огрызнулся: «Разве не за это платят полиции? »
Коломбо продолжал служить боссу Профачи, несомненно, намного лучше, чем его отец. После службы на пирсах в качестве громилы, он организовал мошенническую игру в кости, перешел к крупным операциям в игорном бизнесе в Бруклине и графстве Нассау, занимался ростовщичеством и совершал ограбления в аэропорту Кеннеди. И он продолжал совершать убийства.
Но его инстинктивная осторожность была очень сильной. Когда Мальокко передал ему заказ Бонанно, Коломбо оценил ситуацию и решил, что шансы Мальокко и Бонанно победить были низкими — и равнялись бы нулю, если бы он сообщил о плане предполагаемым жертвам, а именно Карло Гамбино и Томми Луккезе. Он рассудил верно: в итоге, другая сторона выиграла, и с этого началась Банановая война. Бонанно пришлось отступить. Коломбо стал жить значительно лучше, в качестве награды получив пост босса семьи Профачи.
Затем ему пришлось подавлять восстание, возглавленное братьями Галло. Но пока он отражал их удары, он находил время и для других операций. Одной из них было замаскировать свою собственную мафиозную семью, утверждая, что все его рядовые должны для прикрытия числиться на какой-то официальной работе. Им пришлось работать мясниками, булочниками, или санитарами — кем угодно, только бы это была законная профессия.
«Это почти всегда было его пунктиком»,— сказал однажды агент ФБР. Сам Коломбо работал коммивояжером для риэлтерской компании «Конталупо» в Бруклине. Слабым звеном плана Коломбо было то, что его людям он не очень-то нравился. Одно из главных преимуществ нелегализованного мафиози, заключается в том, что ему не приходится работать с 9 до 17, как «обыкновенным тупицам ».
А Коломбо заставлял их делать то, от чего их образ жизни должен был бы их избавить. Затем Коломбо перешел к другой неудачной программе, по крайней мере, с точки зрения выживания банды. Ему в голову пришла идея улучшить имидж италоамериканцев, создав Итало-американскую Лигу Гражданских прав. Идея Коломбо заключалась в том, что Лига заставит италоамериканцев гордиться своим наследием и что сплоченные они будут готовы бороться с властями, пытающимися сделать их своими жертвами. Лига также должна была бороться со стереотипом итальянского гангстера.
Другие мафиозные боссы смотрели на усилия Коломбо со смешанным чувством неприязни и недоверия. Они давно решили, что отрицание существования мафии просто привлекает к ней больше внимания.
Все же Коломбо было позволено организовать огромный митинг 29 июня 1970 г. на Коламбус Секл Он собрал пятьдесят тысяч участников, и это был грандиозный успех. Политики боролись за право появиться на митинге. Даже губернатор Нельсон Рокфеллер стал почетным членом Лиги, несмотря на участие Коломбо.
Коломбо считал себя героем. Он начал расширять деятельность Лиги. Но между тем, некоторые из лейтенантов Коломбо были встревожены уменьшавшимися доходами семьи, пока их босс занимался всем чем угодно, кроме преступных дел. Эти капо сблизились с другими семьями, которые были более чем раздражены деятельностью Коломбо, и они согласились, что он зашел слишком далеко. Надо было заставить его успокоиться.
Главным голосом оппозиции был самый могущественный дон в стране, Карло Гамбино, чью жизнь ранее спас Коломбо, донеся на Бонанноэ Но Гамбино был больше обеспокоен тем, что Коломбо делал потом. То, что Коломбо, выставил линии пикета перед отделением ФБР в Нью-Йорке, вызвало раздражение ФБРэ В середине 1971 г. федеральные агенты и другие представители правоохранительных органов предъявили обвинения по различным делам 20 процентам преступной семьи Коломбо. Гамбино беспокоился, что это произойдет с другими семьями. Согласно самой распространенной теории, Гамбино решил позволить силам Галло убрать Коломбо. Второй всеобщий съезд Лиги был назначен на 28 июня 1971 г. Галло знал, что ни он, ни его люди никогда не приблизятся достаточно близко к Коломбо, чтобы убить его, но у него были другие возможности. Из всех итальянских мафиози, только у Джо Галло были хорошие связи с черными гангстерами в Гарлеме. Рано утром 28 июня Коломбо появился на митинге. Когда толпа начала собираться, Джером А. Джонсон, с удостоверением фотографа из газеты, двинулся к Коломбо. Он был на расстоянии не более одного шага, когда достал пистолет и всадил три пули в голову лидера банды. Телохранители Коломбо сразу же застрелили убийцу. Сам Коломбо не умер, но его мозг был поврежден. В течение семи лет и до самой своей смерти, он был неспособен к общению.
Были некоторые тревожащие аспекты, касающиеся этого убийства. Почему Джонсон совершил его, зная, что не сможет скрыться? Многие думали, что он был просто сумасшедшим и не было никакого заговора банды против Коломбо. Карло Гамбино поддержал эту версию, но расследование полиции показывало, что убийце было сказано, куда идти, чтобы создать панику, в которой он мог бы скрытии. Джонсон был прости обманут.
Но зачем убивать Коломбо публично, когда банда предпочитала совершать свои убийства без свидетелей? Ответ был неоднозначным. Гамбино хотел положить конец популярности Лиги, связав ее насилием. Он хотел смешать Коломбо с грязью, окончательно умилив его.
Причина злобы Гамбино осталась загадкой для правительственных агентов до 1974 г., три года спустя после покушения. Согласно Дэвиду Чендлеру, журналисту, получившему Пулитцероаскую премию, Гамбино пришел к Коломбо и приказал ему прекратить сумасбродство. Коломбо, в то время потерявший голову от собственной важности, ударил Гамбино по лицу. Пять недель спустя, Коломбо отомстили, и Гамбино должно было чрезвычайно удовлетворить то, что человек, оскорбивший крестного отца, не умер сразу, но полумертвый влачил жалкое существование.
«Какой у него опыт? Он был просто мелким игроком всю свою жизнь. Что он знает?» — так сказал босс мафии Нью-Йорка Саймон Риццо «Сантехник» Де Кавальканте в разговоре, записанном ФБР на пленку. Он говорил о Джозефе Коломбо, который в его дни был самым молодым мафиозным боссом в стране и самым молодым из тех, кого планировали убить. Как и Де Кавальканте, многочисленные мафиози возмущались Джо Коломбо, имевшим репутацию мафиозного Сэмми Глика, который продвигается вперед с помощью крайнего оппортунизма — не мозгами или силой, но предательством.
Это было в некотором роде преувеличение.
В конце концов, Джо Коломбо был законченным жестоким убийцей, частью команды наемных убийц, состоявшей из пяти человек Джо Профачи. Двое других членов этого отряда были Лари и Джо Гало по прозвищу «Сумасшедший»; тот, кто работал с людьми Гало, работал с лучшими убийцами в городе. Полиция приписывала этому отряду, по меньшей мере, 15 убийств.
Во многих отношениях Коломбо был одним из самых дальновидных частью команды наемных убийц, состоявшей из пяти человек Джо Профачи. Двое других членов этого отряда были Ларри и Джо Галло по прозвищу «Сумасшедший»; тот, кто работал с людьми Галло, работал с лучшими убийцами в городе. Полиция приписывала этому отряду, по меньшей мере, 15 убийств.
Во многих отношениях Коломбо был одним из самых дальновидных членов мафии. Он понял важность имиджа преступной семьи и попытался совершенствовать собственный имидж. Это погубило его. Любому боссу, вызвавшему раздражение ФБР, других крестных отцов и членов собственной преступной семьи приходилось уходить.
Когда в 1960 г. Джо Бонанно пытался действовать, чтобы получить контроль над всей мафией Нью-Йорка, он планировал убийства нескольких главных членов правящего совета преступного синдиката. Бонанно передал заказ на убийство своему союзнику, Джо Мальокко, который унаследовал бруклинскую преступную семью Профачи, и Мальокко в свою очередь приказал своему амбициозному заместителю, Коломбо, совершить эти убийства.
Это был неблагоразумный ход. Джо Коломбо был человеком осторожным. Он пережил убийство своего отца, Энтони Коломбо, который в 1938 г. был найден мертвым вместе с подружкой в своей машине. Они были убиты с помощью гарроты. Полиция узнала от информаторов из преступного мира, что старший Коломбо был убит за то, что он вольно обращался с уставом мафии. Однажды журналист спросил Джо Коломбо, пытался ли он когда-нибудь найти убийц своего отца, и он огрызнулся: «Разве не за это платят полиции? »
Коломбо продолжал служить боссу Профачи, несомненно, намного лучше, чем его отец. После службы на пирсах в качестве громилы, он организовал мошенническую игру в кости, перешел к крупным операциям в игорном бизнесе в Бруклине и графстве Нассау, занимался ростовщичеством и совершал ограбления в аэропорту Кеннеди. И он продолжал совершать убийства.
Но его инстинктивная осторожность была очень сильной. Когда Мальокко передал ему заказ Бонанно, Коломбо оценил ситуацию и решил, что шансы Мальокко и Бонанно победить были низкими — и равнялись бы нулю, если бы он сообщил о плане предполагаемым жертвам, а именно Карло Гамбино и Томми Луккезе. Он рассудил верно: в итоге, другая сторона выиграла, и с этого началась Банановая война. Бонанно пришлось отступить. Коломбо стал жить значительно лучше, в качестве награды получив пост босса семьи Профачи.
Затем ему пришлось подавлять восстание, возглавленное братьями Галло. Но пока он отражал их удары, он находил время и для других операций. Одной из них было замаскировать свою собственную мафиозную семью, утверждая, что все его рядовые должны для прикрытия числиться на какой-то официальной работе. Им пришлось работать мясниками, булочниками, или санитарами — кем угодно, только бы это была законная профессия.
«Это почти всегда было его пунктиком»,— сказал однажды агент ФБР. Сам Коломбо работал коммивояжером для риэлтерской компании «Конталупо» в Бруклине. Слабым звеном плана Коломбо было то, что его людям он не очень-то нравился. Одно из главных преимуществ нелегализованного мафиози, заключается в том, что ему не приходится работать с 9 до 17, как «обыкновенным тупицам ».
А Коломбо заставлял их делать то, от чего их образ жизни должен был бы их избавить. Затем Коломбо перешел к другой неудачной программе, по крайней мере, с точки зрения выживания банды. Ему в голову пришла идея улучшить имидж италоамериканцев, создав Итало-американскую Лигу Гражданских прав. Идея Коломбо заключалась в том, что Лига заставит италоамериканцев гордиться своим наследием и что сплоченные они будут готовы бороться с властями, пытающимися сделать их своими жертвами. Лига также должна была бороться со стереотипом итальянского гангстера.
Другие мафиозные боссы смотрели на усилия Коломбо со смешанным чувством неприязни и недоверия. Они давно решили, что отрицание существования мафии просто привлекает к ней больше внимания.
Все же Коломбо было позволено организовать огромный митинг 29 июня 1970 г. на Коламбус Секл Он собрал пятьдесят тысяч участников, и это был грандиозный успех. Политики боролись за право появиться на митинге. Даже губернатор Нельсон Рокфеллер стал почетным членом Лиги, несмотря на участие Коломбо.
Коломбо считал себя героем. Он начал расширять деятельность Лиги. Но между тем, некоторые из лейтенантов Коломбо были встревожены уменьшавшимися доходами семьи, пока их босс занимался всем чем угодно, кроме преступных дел. Эти капо сблизились с другими семьями, которые были более чем раздражены деятельностью Коломбо, и они согласились, что он зашел слишком далеко. Надо было заставить его успокоиться.
Главным голосом оппозиции был самый могущественный дон в стране, Карло Гамбино, чью жизнь ранее спас Коломбо, донеся на Бонанноэ Но Гамбино был больше обеспокоен тем, что Коломбо делал потом. То, что Коломбо, выставил линии пикета перед отделением ФБР в Нью-Йорке, вызвало раздражение ФБРэ В середине 1971 г. федеральные агенты и другие представители правоохранительных органов предъявили обвинения по различным делам 20 процентам преступной семьи Коломбо. Гамбино беспокоился, что это произойдет с другими семьями. Согласно самой распространенной теории, Гамбино решил позволить силам Галло убрать Коломбо. Второй всеобщий съезд Лиги был назначен на 28 июня 1971 г. Галло знал, что ни он, ни его люди никогда не приблизятся достаточно близко к Коломбо, чтобы убить его, но у него были другие возможности. Из всех итальянских мафиози, только у Джо Галло были хорошие связи с черными гангстерами в Гарлеме. Рано утром 28 июня Коломбо появился на митинге. Когда толпа начала собираться, Джером А. Джонсон, с удостоверением фотографа из газеты, двинулся к Коломбо. Он был на расстоянии не более одного шага, когда достал пистолет и всадил три пули в голову лидера банды. Телохранители Коломбо сразу же застрелили убийцу. Сам Коломбо не умер, но его мозг был поврежден. В течение семи лет и до самой своей смерти, он был неспособен к общению.
Были некоторые тревожащие аспекты, касающиеся этого убийства. Почему Джонсон совершил его, зная, что не сможет скрыться? Многие думали, что он был просто сумасшедшим и не было никакого заговора банды против Коломбо. Карло Гамбино поддержал эту версию, но расследование полиции показывало, что убийце было сказано, куда идти, чтобы создать панику, в которой он мог бы скрытии. Джонсон был прости обманут.
Но зачем убивать Коломбо публично, когда банда предпочитала совершать свои убийства без свидетелей? Ответ был неоднозначным. Гамбино хотел положить конец популярности Лиги, связав ее насилием. Он хотел смешать Коломбо с грязью, окончательно умилив его.
Причина злобы Гамбино осталась загадкой для правительственных агентов до 1974 г., три года спустя после покушения. Согласно Дэвиду Чендлеру, журналисту, получившему Пулитцероаскую премию, Гамбино пришел к Коломбо и приказал ему прекратить сумасбродство. Коломбо, в то время потерявший голову от собственной важности, ударил Гамбино по лицу. Пять недель спустя, Коломбо отомстили, и Гамбино должно было чрезвычайно удовлетворить то, что человек, оскорбивший крестного отца, не умер сразу, но полумертвый влачил жалкое существование.
"There's no such thing as good money or bad money. There's just money"