Страница 2 из 2

Добавлено: Март 28th, 2008, 4:25 pm
Alessandro
Первооткрыватель, мореплаватель и пират

Изображение

Томас Кэвендиш был третьим в истории мореплавателем, отважившимся совершить путешествие вокруг земного шара. Поступив в юности на службу в английский военный флот, он бурно провел молодые годы и быстро растратил свое небольшое наследство. В 1585 году Кэвендиш ушел со службы и отправился в Америку за добычей. В Англию он вернулся богатым и, поощренный легкой фортуной разбойника морских дорог, решил приобрести на этом поприще славу и приумножить свое состояние. Он купил три корабля в 20, 40 и 60 тонн водоизмещения; подобрал экипаж из 120 бывалых матросов и солдат и 22 июля 1586 года вышел из Плимута в открытое море.
Экспедиция преследовала две цели — нанесение на карты Ее Величества неизвестных островов, течений и ветров, а также грабеж как морской, так и береговой.
Первую остановку сделали в Сьерра-Леоне, где 26 августа Кэвендиш во главе семидесяти головорезов напал на мирных жителей.
7 января 1587 года корабли вошли в Магелланов пролив и, пройдя его, направились вдоль побережья на север. Англичан здесь не ждали. Бесчинствовал в этих краях Дрейк, но он казался испанцам каким-то демоном, случайно прорвавшимся в «Испанское озеро», как называли они в то время Тихий океан. И вот второй такой же хищник. Один за другим горят торговые корабли. Несколько залпов — и они сдаются. Иногда команда и пассажиры успевали доплыть до берега, чаще не успевали. Кэвендиша это не волновало,— грубый и жестокий по натуре, он без малейших угрызений совести топил корабли, на которых находились старики, женщины и дети, жег города, пытал пленных, вымогая у них драгоценности и золото.
Вскоре они захватили испанский барк без груза. После зверских пыток, которым по указанию Кэвендиша были подвергнуты испанцы, один из них признался, что они должны были предупредить вице-короля Перу об опасности. Англичане убили пленных, но это не помогло: слух о пиратах все равно распространился на север и фактор неожиданности пропал — все города были на страже, а корабли пиратов к тому же нуждались в ремонте.
Отыскав тихую бухту, адмирал подвел к берегу корабли, посадил на мель, разгрузил и приступил к кренгованию — моряки очищали от ракушек и водорослей подводную часть корпусов, заменяли доски обшивки, конопатили и смолили.
Воспользовавшись небоеспособностью кораблей, испанцы совершили нападение... Девять матросов погибли, а трое были захвачены в плен, но первую атаку пираты отбили. Понимая безвыходность положения, адмирал решился на отчаянный шаг: с семьюдесятью матросами и солдатами он атаковал вчетверо превосходящего противника и не только загнал испанцев в горы, но и захватил и разграбил несколько мелких городов и потопил четыре вражеских корабля. А главное, выиграл время. Правда, погибло три десятка англичан, и команды на три корабля не хватило. Кэвендиш решил затопить самый маленький корабль, предварительно сняв с него пушки.
12 июня пираты второй раз пересекли экватор и крейсировали в водах Мексики до ноября, поджидая испанский корабль, на котором, по сведениям, полученным от лазутчиков, должна была перевозиться в Мадрид годовая добыча золота. Утром 4 ноября они увидели и захватили этот корабль. На нем оказалось 120 000 песо золотом, драгоценные камни, шелк, атлас... Кэвендиш взял себе восьмую часть добычи, а остальное поделили команды, причем большая часть досталась команде адмиральского корабля. Недовольная таким оборотом дела, команда второго корабля вышла из повиновения адмиралу, и когда он на следующее утро осмотрел горизонт, корабля нигде не было.

Изображение

1 марта пираты оказались вблизи Явы, где добыли большой груз перца и гвоздики. Корабль был загружен полностью, и Кэвендиш взял курс на Англию.
9 сентября 1588 года они подошли к Плимуту. Третье кругосветное путешествие было окончено. Оно продолжалось два года и пятьдесят дней — это был рекорд скорости, державшийся два века. Кроме того, вернулось 50 человек, что было рекордом благополучия: да-да, не удивляйтесь! Англичане получили подробнейшие карты кратчайшего пути с точными расстояниями, очертаниями берегов, проливов, бухт, мест якорной стоянки, течениями, ветрами и т. д.
Быстро промотав свое громадное богатство, Кэвендиш решил повторить кругосветное путешествие. 6 августа 1591 года он снова вышел из Плимута с флотилией из пяти кораблей. Но экспедицию преследовали неудачи, и 20 мая 1592 года воды океана сомкнулись над зашитым в парусину телом сэра Томаса.

Добавлено: Март 28th, 2008, 4:38 pm
Alessandro
Карта деяний испанских захватчиков и пиратов начала 16 века:

Изображение

Добавлено: Апрель 4th, 2008, 3:31 pm
Alessandro
Человек который изобрел пиратский флаг
Красавчик Джек. Джек Рэкхем


Изображение

Калико Джек — так звали одного из самых известных пиратов первых десятилетий XVIII века Джона Рэкхэма, щеголявшего в полосатых штанах из дорогого тонкого шелка. Любимец женщин, завсегдатай таверн, он пользовался уважением в пиратском мире, не один год успешно промышляя морским разбоем. В тайных убежищах на островах Карибского моря он прятался от преследователей и, как поговаривали, укрывал награбленные сокровища. Калико Джек никого не боялся. Однажды он даже взял на абордаж судно Джона Хэймана, пирата дерзкого и бесстрашного. Недаром его девиз был: «Вот идет Джон Хэйман — схвати его, если сможешь». Никто не смог, а вот Красавчик Джек это сделал.

Однако Рэкхэм прославился не только своими модными штанами и редким удальством. С его именем связана история, больше похожая на авантюрный роман, где есть все: и пылкая страсть, и переодевания, и дуэли.

Незаконнорожденная дочь состоятельного плантатора из Северной Каролины Анна Бонни росла девочкой взбалмошной и необузданной. Ей не было и 14 лет, когда, рассердившись на свою служанку, она так изранила ее кухонным ножом, что та в муках скончалась. В 18 лет Энни влюбилась в моряка-контрабандиста и тайно с ним обвенчалась. Взбешенный отец попросту выгнал дочь из дома. Но в то время она уже разочаровалась в своем дружке, тем более что, как оказалось, он был тайным осведомителем местных властей. А вскоре повстречала Энни свою судьбу — неотразимого Джона Рэкхэма. Отчаянная юная особа так полюбила Калико Джека, что не захотела с ним расставаться ни на минуту. Переодевшись в мужское платье, она разделила с ним все тяготы опасной жизни пирата. Никто в команде даже не подозревал, что молодой матрос — любимчик капитана — его жена.

Только беременность заставила Анну на время скрыться в одном из надежных убежищ Рэкхэма на Кубе. Но уже через несколько месяцев она вновь была рядом с мужем. Хотя на этот раз ее внимание привлек симпатичный безусый матрос, которого прежде на судне не было.

И вот однажды в полночь Анна осторожно пробралась на палубу, чтобы свидеться с новым знакомым. Они встретились. Разговорились. Анна не знала, что за ними, мучимый ревностью, следит Красавчик Джек. Заметив, что его жена любезничает с юнцом, Рэкхэм в ярости выхватил нож и бросился на соперника. Взмах руки — испуганный вскрик! Парню чудом удалось избежать смертельного уда-ра. Однако острый клинок рассек на нем одежду. На нем? Каково же было изумление Анны и Джека, когда они увидели перед собой... женщину. Она тут же призналась, что зовут ее Мери Рид, и рассказала о своей необычной, полной приключений судьбе.

Ее растила мать, молодая и веселая вдова, приучавшая дочь, которая обещала стать очень хорошенькой, носить одежду мальчика. В 13 лет Мери бежала из дома и нанялась юнгой на военный корабль. Затем стала солдатом пехотного полка, расквартированного в Голландии. Отличилась во время боевых действий. Влюбилась в молодого офицера-кавалериста и открылась ему. На их свадьбе шумно и весело гуляли однополчане. Молодая супружеская пара купила корчму «Под тремя подковами» в городе Бреде и зажила мирно и радостно.

К несчастью, муж Мери спустя три года заболел и умер. Дела у нее пошли плохо. Продав корчму, Мери опять переоделась в мужское платье и завербовалась в пехотный полк, который вскоре был направлен в голландскую Вест-Индию. Вблизи Антильских островов их корабль захватил Рэкхэм. Пираты нуждались в матросах и радостно встретили тех, кто пожелал к ним присоединиться. Так и оказалась Мери в команде Джека.

Анна и Мери подружились. Вооруженные пистолетами и саблями, они наравне с мужчинами бросались на абордаж и первыми прыгали на палубу неприятельского судна.

Однажды молодой матрос, возлюбленный Мери, поссорился с очень сильным пиратом, виртуозно владевшим оружием. Спор они должны были, по обычаю морских разбойников, решить на берегу. Приближался час дуэли. Мери, зная, что ее избранник не очень искусный боец, намеренно оскорбила опасного противника, чтобы самой сразиться с ним. Кончилось тем, что она заколола врага шпагой.

Была осень 1720 года. Как-то раз утром судно Красавчика Джека напоролось на военные английские корабли, что охотились за пиратами. Завязался бой. Не успев прийти в себя от попойки по случаю захваченной накануне добычи, пираты не смогли оказать достойного сопротивления. И только Анна и Мери, посылая проклятья трусам-мужчинам, дрались отчаянно и бесстрашно.

Захваченных в плен пиратов доставили на Ямайку, где по решению суда большинство из них повесили. Анна Бонни была осуждена со всеми, но ее спасло заступничество какого-то влиятельного родственника. Говорят, что когда казнили ее мужа, она произнесла страшные слова: «Если бы Джек был настоящим мужчиной, он не дал бы себя повесить, как последнюю собаку». Ну а Мери суд сохранил жизнь, правда, как выяснилось, ненадолго. Вскоре она умерла от лихорадки.
Изображение

Добавлено: Апрель 15th, 2008, 1:41 am
scivola
Гийом Шампань (Guillaume Champagne) (ум. после 1680 г.) — один из наиболее известных флибустьеров Тортуги второй половины 60-х годов XVII века.

По мнению ряда исследователей, его настоящее имя было Жан Пикар (Jean Picart), но в историю пиратства он вошел под псевдонимом Гийом Шампань. По данным графа д’Эстре, он был уроженцем Витри-ле-Франсуа в Шампани, с чем, видимо, и связано происхождение его прозвища. В 50-х годах XVII века он плавал на флибустьерском судне, посещавшем как Тортугу, так и Ямайку; в 1659 году ямайские власти снабдили его каперским свидетельством против испанцев.

В 1666 году, когда Франция вступила в краткосрочную морскую войну с Англией, Гийом Шампань прославился победой над английскими флибустьерами, пытавшимися захватить его корабль у южного побережья Кубы. Сведения об этом содержатся в книге аббата Жана-Батиста дю Тертра (глава «Героическое деяние одного французского авантюриста, коего месье д’Ожерон щедро вознаградил») и в отчете губернатора Бертрана д’Ожерона, датированном 20 апреля 1667 года.

«В самом начале войны, о которой никто из французов на Тортуге и на побережье Сен-Доменга не знал,— пишет дю Тертр, - у нас был здесь известный французский авантюрист по имени Шампань, который крейсировал в этих морях на фрегате „Ля Фортюн‛ водоизмещением около ста тонн, вооруженном восемью пушками и имевшем на борту сорок пять молодцов — как членов экипажа, так и солдат. Англичане, которых он часто посещал на Ямайке, зная его храбрость и манеру поведения и боясь испытать их на себе, решили найти его и предательски захватить, пользуясь тем, что он еще ничего не знал о разрыве между двумя коронами.К их большой радости, они его обнаружили; поскольку он их совсем не опасался, а также не подозревал о начале войны, он летом заходил в их гавани, как делал это и раньше. Он находился тогда на [островах] Кайос в глубине залива острова Кубы, или Гаваны; когда англичане его обнаружили, они послали сообщение генералу Ямайки, который быстро отобрал 140 солдат, наиболее решительных на том острове, и посадил их на два добрых судна, дабы захватить его, как я уже говорил, или убить в сражении... Более крупное из двух английских судов, которое было лучшим парусником и которым командовал капитан Морис [Моррис], слывший среди англичан храбрецом, стало на якорь в проливе, или гирле Кайос, образовавшем своего рода гавань возле скал; в ней стоял небольшой фрегат нашего авантюриста, который, ничего не зная об объявлении войны, решил, что это был какой-то испанский корабль, намеревавшийся вступить в бой. Это заставило его выслать на разведку шлюпку с одиннадцатью лучшими солдатами, которые, приблизившись к тому английскому кораблю, увидели на нем много солдат, своих знакомых, пригласивших их подкрепиться и выпить с ними на борту судна; и, будучи достаточно наивными, чтобы поверить им, они вскоре поднялись на верхнюю палубу, где были сделаны военнопленными, связаны, опоясаны по рукам и ногам и брошены в трюм.Наш авантюрист, который надеялся на скорое возвращение своих людей, из-за их задержки решил, что они были обмануты, что сей корабль был испанским или что англичанам была объявлена война. И видя, что второй корабль из-за встречного ветра не может присоединиться к первому, он выслал своих лучших солдат в шлюпке, дабы вступить в весьма неравный бой, снялся с якоря и двинулся с тридцатью пятью или тридцатью шестью людьми атаковать Мориса, который перекрыл ему выход и который имел на своем корабле 78 изготовившихся [к схватке] солдат. Он сражался в течение двух часов с таким искусством, храбростью и удачей, что, видя, как кровь льется с обоих бортов, а англичане не хотят сдаваться, он первым перепрыгнул с абордажной саблей на [вражеский] корабль и заставил Мориса сдаться после того, как у него были убиты пятьдесят человек и ранены все прочие из оставшейся дюжины; а сам он в ходе этого великого сражения потерял лишь одного человека убитым и пять или шесть — ранеными. Месье д’Ожерон и все, кто описывал мне эту битву, говорили, что они не видели ничего более мощного или более храброго в ходе этой войны.Тем временем Шампань, видя, что его приз совершенно разбит и ни на что уже не годен, сжег его после того, как забрал с него все лучшее, и вновь привел на Тортугу свой бедный маленький фрегат, находившийся в таком состоянии, что его уже невозможно было отремонтировать. Но добрый месье д’Ожерон, дабы отблагодарить его за столь славное деяние, раскошелился и подарил ему восемьсот пиастров, равных восьмистам экю, чтобы потратить их на принадлежавший ему фрегат и снова отправил его в крейсерство. Но когда он крейсировал и бороздил море, не встречая добычи, он сам был взят двумя испанскими кораблями».

Рассказ дю Тертра дополняют сведения д’Ожерона, которые содержатся в его отчете о событиях на Тортуге и в Вест-Индии с октября 1666 по апрель 1667 года. В частности, губернатор Тортуги отмечает, что капитан Шампань крейсировал против испанцев с португальским каперским свидетельством.

«Он нам доложил [осенью 1666 г.], что был на Южном берегу, в месте, называемом Кайе-дю-Сю; увидев там судно, он отправил на разведку свою шлюпку с 9 лучшими людьми, которые, увидев, что это англичане, добровольно поднялись к ним на борт, не подозревая, что была объявлена война; они были знакомы с ними давно, поскольку ходили вместе с ними на корсарский промысел. В итоге те 9 человек угодили в плен. Когда капитан Шампань узнал об этом, он вместе со своими товарищами решил погибнуть или вернуть этих людей, захваченных англичанами; и с этой целью он атаковал всего лишь с 35 людьми английское судно, на котором было 78 человек и много пушек. Бой был очень упорным, с пальбой из орудий и мушкетов. Но, в конце концов, наши убили 52 или 53 англичанина, ранив 12 или 19, взяли их судно на абордаж, захватили его и сожгли. Отдав шлюпку 9-ти или 10-ти англичанам, которые не были ранены, дабы они плыли с теми, кто был ранен, капитан Шампань доставил на Тортугу лишь их квартирмейстера и еще одного [моряка], чтобы они рассказали, как все произошло. В этом деле французы не потеряли убитыми ни одного человека, лишь 6 было ранено, за что я дал 7 или 8 сотен пиастров, которые я выручил от продажи 10 бочек вина… Это было сделано для вознаграждения капитана Шампаня за то небольшое судно, которое он захватил и которое принадлежало полковнику Берелю (очевидно, Сэмюэлю Бэрри,— В.Г.), командовавшему в Пойнт-Кагуэе [Порт-Ройяле], так как я чувствовал себя обязанным отослать его обратно из следующих соображений.За 3 дня до прихода капитана Шампаня у нас был англичанин, называемый капитаном Уилем (возможно, Уильямс,— В. Г.), человек рассудительный, который всячески старался сохранить мир между Тортугой и Ямайкой, заявляя, что люди на том острове принудят генерала к этому, даже если тот будет противиться».

Размышляя над тем, как ему поступить в сложившихся обстоятельствах, д’Ожерон решил пойти навстречу капитану Уилю и принял предложение сохранять мир и нейтралитет между Тортугой и Ямайкой. Именно поэтому он выкупил у капитана Шампаня английский приз и позволил капитану Уилю забрать его с собой в Порт-Ройял. После этой любезности д’Ожерона ямайский губернатор Томас Модифорд, «человек хитрый и ловкий», пустил слух, что между англичанами и французами установлен мир и даже отпустил на Тортугу пленных французских флибустьеров.

«Судно, которое их доставило, было нагружено вином и многими негритянками, в коих мы весьма нуждались,— сообщает далее д’Ожерон,— и сопровождалось Томом Клерком [Томасом Кларком], который привез патент капитану Олоне; это был пропуск ему и его товарищам, разрешавший прибыть на Ямайку, где он обещал ему такие же привилегии, какими пользовались природные англичане».

Губернатор Тортуги заподозрил Томаса Кларка в шпионаже и хотел его арестовать, но, приняв во внимание то обстоятельство, что англичанина поддерживали многие французские флибустьеры, все же позволил ему беспрепятственно вернуться на Ямайку.

«За 8 дней до его ухода,— продолжает д’Ожерон,— сюда пришел небольшой шлюп, на котором находились 7 французов и несколько фламандцев. Они нам рассказали, что, когда они были на войне на фрегате капитана Луиса, двое английских капитанов, притворившись друзьями, неожиданно напали на них и ограбили. После этого они дали им только 2 каноэ с 2 мушкетами и немного пороха, чтобы они могли вернуться назад. Они отметили, что это случилось за 200 лье отсюда. На другой день часть наших людей вышла на расстояние 9 или 10 лье [в море] искать капитана Шампаня, намереваясь рассказать ему, что произошло в тех местах и в других; они встретили капитана Мориса, англичанина, который находился в море с намерением захватить названного капитана Шампаня. Хотя эта группа французов получила паспорт от двух упомянутых английских капитанов, которые их ограбили, капитан Морис причинил им много обид... и высадил на побережье Кубы, не оставив им ни оружия, ни пороха, ни ножа, без чего они не могли добыть себе мясо для пропитания. Когда те люди, что отправились искать капитана Шампаня, не нашли его, они вернулись к своим друзьям, коих они обнаружили по сигнальному огню, который они зажгли, пока ожидали их. Всего их было около 34 человек, и у них было каноэ, впрочем, весьма маленькое для того, чтобы вместить такое количество людей; поэтому они с общего согласия разделились — одна часть решила попробовать достичь Тортуги на небольшом каноэ, а другая по необходимости осталась жить на суше, хотя такие враги, как испанцы, не давали французам пощады. У нас пока нет сведений о них. Что касается севших на каноэ, то после 15 дней плавания они встретили фламандцев, с помощью которых обеспечили себя небольшим количеством мяса и, продолжив свой путь, они захватили дубль-шлюпку, которую привели сюда и, таким образом, уцелели».

В ноябре 1667 года, оперируя в Карибском море против испанцев и англичан на судне с командой из 35 человек, капитан Шампань взял на абордаж торговый корабль «Хоуп» из Лондона.

Отправившись в очередное крейсерство, он около 1669 года попал в плен к испанцам. Последние продержали его в тюрьме Картахены более десяти лет, пока командующий французской эскадрой в Вест-Индии граф д’Эстре не добился от испанского губернатора его освобождения в июле 1680 года. При этом графу пришлось прибегнуть к угрозам, поскольку испанцы «вообще не собирались отдавать этого начальника флибустьеров». Прибыв на Эспаньолу, граф собирался забрать капитана Шампаня с собой во Францию, однако неизвестно, сделал он это или нет.

http://www.privateers.ru/content/view/496/142/

Добавлено: Апрель 15th, 2008, 1:44 am
scivola
Жан Флёри (Jean Fleury) - французский корсар, промышлявший в Атлантике в первой четверти XVI века.

Жан Флёри родился в Ватвиле (окрестности Гавра) и приобрел широкую известность в 20-е годы XVI века, когда Франция воевала с Испанией из-за итальянских земель. В 1522 году он крейсировал на траверзе Кадиса, у Канарских островов и в районе Азорского архипелага в компании с Мишелем Фере, Сильвестром Билем, Жаном Фэном и другими корсарами из Нормандии, корабли которых были снаряжены арматором из Дьеппа Жаном Анго. У мыса Сан-Висенте он сразился с эскадрой адмирала де Манрике и захватил два богатых приза.

Весной 1523 года Жан Флёри отправился в крейсерство к Азорским островам с флотилией из 8 судов. Флагманом был 300-тонный «Дьепп». Помимо экипажей, на борту трех нефов и пяти галеонов находились двести солдат из гарнизона Фонтараби. Близ острова Санта-Мария французы напали на испанские корабли, отправленные конкистадором Эрнаном Кортесом из Мексики с сокровищами ацтеков. Этот богатейший груз охраняли Алонсо де Авила и Антонио де Киньонес.

Флёри сразу же захватил два судна, но каравелле Киньонеса удалось укрыться на Санта-Марии. Когда из Испании на Азоры пришли три сторожевых корабля под командованием Доминго Алонсо, Киньонес попытался прорваться вместе с ними в испанские воды, но Флёри преследовал их и у мыса Сан-Висенте после жаркой схватки взял еще два приза. Киньонес погиб, Авила был захвачен в плен. Добыча включала в себя изумруд величиной с кулак, ограненный в виде правильной пирамиды, золотые и серебряные сосуды, множество колец и ожерелий, золотые маски, украшенные золотом облачения жрецов, огромную серебряную змею, одежды из разноцветных птичьих перьев, тысячи золотых пластин, 62 тысячи золотых дукатов, 600 марок (ок. 150 кг) жемчуга, 2000 арроб (30 тонн) сахара, а также карты испанских пилотов и отчет Кортеса о завоевании Мексики.

Один из соратников Кортеса, солдат Берналь Диас дель Кастильо, в своей «Подлинной истории завоевания Новой Испании» писал, что конкистадоры везли королю Испании «не только золотых слитков на 58 000 золотых кастельяно, но и личные сокровища Мотекусомы [Монтесумы], перешедшие в обладание Куаутемока — подарок поистине королевский, ибо там были жемчужины величиной с орех и большое количество драгоценных камней и вещей. Посланы также были гигантские кости, найденные в одном из храмов Койоакана… три ягуара [убитые во время плавания] и разные другие редкости, которых теперь уж не помню».

Часть награбленных сокровищ досталась французскому королю Франциску I. Тот же Диас дель Кастильо свидетельствует:

«Всю свою добычу Жан Флорин [Флёри] благополучно доставил во Францию и так богато одарил своего короля, что весь мир дивился и завидовал богатству нашего великого императора. Французский король, говорят, сказал, что с такими, дескать, средствами, конечно, легко вести разные войны; к тому же он не прочь увидеть завещание праотца Адама, по которому наш император и король Португалии поделили между собой весь свет; а пока этого завещания нет, он, дескать, всегда готов признать правильность любого французского приза. Действительно, король этот вновь отправил Жана Флорина с армадой в море...»

В марте 1524 года, крейсируя у Канарских островов, Флёри вновь захватил богатый испанский корабль. Через год на траверзе Кадиса он взял на абордаж генуэзский корабль «Иоанн Креститель», а в мае 1526 года овладел еще одним испанским судном.

Зиму 1526–1527 гг. Флёри провел в Провансе, после чего отправился крейсировать к мысу Сан-Висенте. Разделив свои 5 или 6 кораблей, он успел захватить несколько призов до того, как его настигли 6 кораблей Бискайского флота под командованием Мартина Переса де Ирисара. В результате сражения испанцы потеряли 37 человек убитыми и полсотни ранеными, у французов из трехсот человек в живых осталось 150. Все они, включая Флёри, сдались в плен.

Император Карл V не простил Жану Флёри захват сокровищ ацтеков. Знаменитый корсар был казнен 13 октября 1527 года в Кольменар-де-Аренас близ Толедо.


http://www.privateers.ru/content/view/495/142/

Добавлено: Апрель 15th, 2008, 1:53 am
scivola
Арудж (Aruj, Oruç Reis) (1473-1518) — знаменитый османский корсар, промышлявший на Средиземном море в начале XVI века. В литературе встречаются различные варианты написания его имени — Орудж, Хорук, Хоруш, Харуджи.

Некоторые авторы считают, что Арудж имел позвище Барбаросса (т. е. «Рыжебородый»). Однако действительно ли это так? Обратимся к такому солидному справочному изданию, как «Британская энциклопедия»:

«Барбаросса — имя, которое христиане дали семье грозных морских разбойников и турецких адмиралов XVI века — Аруджу (Харуджу), Хызыру (Хайр эд-Дину, Хайраддину) и Хасану, сыну Хайраддина. В 1840 г. капитан [Жан-Луи-Мари-Станислас] Валсин-Эстерхази, автор исторического описания правления Османской империи в Африке, выдвинул предположение, что Барбаросса — Рыжебородый — было просто искажением имени Баба Арудж (отец Арудж). Арабская же хроника рассматриваемой эпохи, опубликованная С. Рэнгом и Ф. Денисом в 1837 г., ясно говорит о том, что именем Барбаросса христиане называли только Хайраддина».

Возможно, Аруджа при жизни не называли Рыжебородым. Это прозвище могли присвоить ему авторы более поздних времен. Известно, что Арудж был одним из сыновей турецкого спахия Якуба-аги, семья которого происходила из Эджеабада и Балыкесира, а затем переехала в город Вардар близ Фессалоники (совр. Салоники).

В 1462 году Якуб-ага участвовал в захвате греческого острова Лесбос, принадлежавшего тогда генуэзцам, и за это в качестве вознаграждения получил от султана земельное владение на указанном острове. Покинув военную службу, он занялся гончарным ремеслом. Женой Якуба была гречанка Екатерина, вдова православного священника из Митилини. Две сестры Аруджа воспитывались и выросли как христианки, одна из них со временем стала монахиней. Старший брат Аруджа, Исхак, занялся финансовыми операциями; двое других — Ильяс и Хызыр — последовали примеру Аруджа и связали свою судьбу с морем. Поступив в османский флот, они плавали юнгами, затем матросами, участвуя в морских сражениях с родосскими рыцарями из военно-монашеского ордена св. Иоанна Иерусалимского.

Арудж и Ильяс занялись корсарством, оперируя на морских коммуникациях Леванта (между Анатолией, Сирией и Египтом), тогда как Хызыр действовал в Эгейском море, базируясь в Фессалонике. Постепенно братья приобрели большой опыт и недюжинные познания в самых различных областях, свободно владели арабским, турецким и итальянским языками, немного говорили по-испански.

Однажды, когда судно Аруджа и Ильяса возвращалось на Лесбос из торгового рейса в Триполи (Ливан), оно было атаковано галерой родосских рыцарей. Ильяс пал в бою, а Арудж, получив ранение, попал в плен и был заключен в Бодрумский замок. В плену он провел около трех лет. Очевидно, еще до своего пленения Арудж был тесно связан с принцем Шехзаде Коркудом, одним из сыновей турецкого султана Баязида II (1481-1512); полагают, что именно этот принц выкупил его из родосского плена.

Прибыв в Анталию, находившуюся под управлением Коркуда, Арудж принял под свое командование 18 галер и развернул морские операции против родосских рыцарей. В последующие годы, когда Коркуд стал правителем Манисы, он передал Аруджу флот из 24 галер, базировавшихся в Измире, и приказал ему совершить набег на побережье Апулии (Италия); там корсары бомбардировали несколько прибрежных крепостей и захватили два судна. На обратном пути Арудж зашел на греческий остров Эвбея и там овладел тремя галеонами и еще одним кораблем.

Приведя свои призы на Лесбос, он узнал о том, что Коркуд, будучи братом нового турецкого султана, вынужден был спасать свою жизнь от готовившегося покушения и спешно бежать в Египет. Данное обстоятельство насторожило Аруджа, дружба которого с опальным принцем могла выйти ему боком. Не желая искушать судьбу, он тоже отплыл в Египет, где встретился в Каире с Коркудом. Последний помог ему добиться аудиенции у мамлюкского султана Кансуха аль-Гури. Султан доверил ему корабль и разрешил совершать набеги на побережье Италии и острова Средиземного моря, занятые христианами. Проведя зиму в Каире, Арудж перебрался в Александрию, откуда совершил рейд к берегам Лигурии и Сицилии.

В 1503 году Арудж руководил захватом трех больших кораблей и тогда же сделал своей новой базой тунисский остров Джербу. Там к нему присоединился его брат Хызыр. В 1504 году братья добились от хафсидского султана Туниса Абу Абдаллаха Мухаммада Хамиса разрешения базироваться в тунисской гавани Ла-Гулетта, отдавая ему за это ⅓ часть добычи.

Командуя небольшими галеотами, Арудж прославился захватом близ острова Эльба двух крупных галер, принадлежавших папе римскому. Позже, в районе Липарских островов, Арудж и Хызыр захватили сицилианский военный корабль «Кавалерия», на борту которого находились 380 испанских солдат и 60 испанских рыцарей из Арагона; эти войска направлялись в Неаполь.

Арудж

В 1505 году братья-корсары промышляли у побережья Калабрии. Их успехи способствовали тому, что к ним стали присоединяться другие корсарские экипажи, слетавшиеся на Джербу и в Ла-Гулетту со всего Средиземноморья. Среди новоприбывших был и знаменитый Куртоглу (Куртоголи).

В 1508 году корсары Аруджа опустошили Лигурию, в частности Диано-Марину.В 1509 году в Ла-Гулетту прибыл с Лесбоса Исхак, также присоединившийся к Аруджу и Хызыру. В эти годы братья-корсары увеличили свою славу в мусульманском мире еще и тем, что регулярно предоставляли свои корабли для перевозки беженцев-мусульман из Испании в Северную Африку.

В 1510 году Арудж и его братья опустошили район мыса Пассеро на побережье Сицилии и отбили испанские нападения на Бужи (совр. Биджая), Оран и Алжир.30 июля 1510 году нападению со стороны испанцев подвергся остров Джерба. Восемь галер под командованием бывшего корсара графа дона Педро де Наварро блокировали подходы к острову. Но правитель Джербы шейх Абу Закария Яхья ас-Семумни категорически отказался капитулировать и признавать власть испанской короны. Парламентеры графа были убиты. Сняв осаду, он отступил в Триполи, где подготовил новую экспедицию. На борт 120 судов поднялись 15 тысяч солдат.

23 августа испанская армада появилась в виду Джербы, а 30 августа началась высадка войск на берег. Арудж со своими корсарами принял активное участие в обороне острова. Испанский авангард был окружен и полностью уничтожен. Погибло, по разным оценкам, от 1500 до 3000 человек. В довершении ко всему на море разразился шторм, во время которого 18 испанских судов были выброшены на берег и стали добычей мавров.

В августе 1511 года Арудж вместе с братьями опустошил район Реджо-ди-Калабрия на крайнем юге Италии.

К 1512 году у Аруджа и Хызыра на Джербе было уже 12 боевых галер и около 1 тысячи корсаров. Из этих 12 галер восемь принадлежали братьям и четыре — турецким капитанам (раисам), присоединившимся к ним. Противодействуя испанской экспансии в Магрибе, Арудж в августе 1512 года с небольшим отрядом корсаров высадился в районе Биджаи и атаковал находившийся там испанский гарнизон. К нему тотчас присоединились 4 тысячи повстанцев из Малой Кабилии. Галеры доставили пушки, мушкеты и амуницию. На восьмой день, пробив брешь в крепостной стене, корсары и повстанцы пошли на приступ, но в этот момент Арудж был ранен ядром в левую руку. Среди мусульман началось смятение, и они поспешно отступили. Искусные хирурги, ампутировав Аруджу руку, сделали пиратскому вожаку серебряный протез на шарнирах, что позволило ему продолжить свою деятельность. Из Биджаи Арудж и Хызыр с пятью кораблями отправились в набег к побережью Андалусии, захватили галеот, принадлежавший известной генуэзской семье Ломеллини, а затем пошли к острову Минорке, расположенному в группе Балеарских островов.

Завидев паруса вражеских галер, жители в панике бежали во внутренние районы острова. Поскольку слабость Аруджа не позволила ему лично возглавить высадившийся на берег десант, командование взял на себя Хызыр. Он опустошил покинутое жителями прибрежное селение, затем прошел в глубь острова и с тридцатью корсарами захватил обнаруженный там замок. Взяв сорок пленных, мавры отразили контратаку испанского отряда и отступили к своим кораблям.

Взяв курс на побережье Лигурии, корсары овладели в районе Генуи 4 генуэзскими галерами. Власти Генуи выслали против них сильную эскадру, но корсары не отступили и после жаркой схватки взяли на абордаж генуэзский флагманский корабль. Захватив менее чем за месяц 23 судна, Арудж и его товарищи благополучно вернулись в Тунис.

По некоторым данным, в Ла-Гулетте их атаковали 12 генуэзских галер адмирала Андреа Дориа. Арудж был еще слаб после хирургической операции, поэтому командование корсарами снова взял на себя его брат Хызыр. Последний делал все, что мог, но силы были неравными, и победа досталась генуэзцам. Разорив гавань Ла-Гулетты, Дориа с богатой добычей ушел в Геную.

В 1513 году братья-корсары захватили 4 английских корабля, направлявшиеся во Францию, разорили Валенсию, где взяли еще 4 приза, потом пошли к Аликанте и в районе Малаги овладели испанской галерой. В последующие месяцы они еще несколько раз успешно нападали на испанские корабли.

В августе 1514 года Арудж и Хызыр начали вторую осаду Биджаи. Десант, высаженный с 12 кораблей, был поддержан повстанцами с соседних гор. Они ворвались в город, взяли старую крепость и осадили новый испанский замок, находившийся близ пляжа. «Однако,— сообщает Лев Африканский,— в первой же битве было убито 100 турок из числа самых храбрых и 400 горцев, и горцы не захотели туда больше возвращаться. Все жители гор, которые пришли к нему на помощь, ушли, не спрашивая его разрешения, когда наступило время посева, и много турецких солдат поступили также». Когда с Майорки прибыли испанские подкрепления, Арудж с верными ему соратниками ушел в Сеуту (Марокко), разорил этот портовый город, а затем захватил алжирский город Жижель (совр. Джиджель), население которого перешло на его сторону. Опираясь на новую базу в Жижели, корсары провели несколько успешных операций в Западном Средиземноморье. В Тунисе они овладели портом Махдия, затем опустошили прибрежные районы Сицилии, Сардинии, Балеарских островов и Испании, захватив там три больших судна.

В 1515 году корсары Аруджа снова оперировали в районе Балеарских островов, где их призами стали несколько галеонов, галера и три барка близ Майорки. Решив заручиться поддержкой турецкого султана, братья-корсары отправили в Стамбул Пири Раиса — племянника известного пирата Кемаль Раиса. Миссия Пири Раиса, знаменитого картографа и будущего капудан-паши османского флота, увенчалась успехом. Селим I (1512-1520) простил все прошлые «заблуждения» братьев, одарил их дорогими кафтанами с почетным оружием, украшенным бриллиантами, и прислал две галеры с военным снаряжением.

В 1516 году, объединившись с Куртоглу, братья-корсары осадили замок на острове Эльба, а затем предприняли поход к побережью Лигурии и там захватили 12 и повредили 28 кораблей.

Широкий резонанс имело взятие Аруджем города Алжира. После смерти испанского короля Фердинанда V жители города отказались присягать на верность новому королю Карлосу I (будущему императору Священной Римской империи Карлу V) и обратились за помощью к Аруджу. Весной 1516 года его войска заняли Митиджу, Джиджель и вступили в Алжир. Однако ему не удалось взять островную крепость Пеньон. Ее пушки непрерывно бомбардировали жилые кварталы и причиняли городу большие разрушения.

Когда Арудж предательски убил местного шейха Салема ат-Туми, корсары и повстанцы провозгласили своего главаря султаном, приказав чеканить его имя на алжирских монетах. Представителей знати, недовольных новыми порядками, Арудж пригласил на торжественное моление в главную мечеть. Там их и зарезали. Отрубленные головы «мятежников» были выставлены на улицах города. Во дворце Дженина Арудж созвал совещание, в котором, наряду с корсарами, участвовали представители духовенства, городских торговцев и ремесленников. Новый султан «просил их совета и поддержки», затем объявил о назначении членов дивана и должностных лиц правительства. Укрепив свою власть в городе, Арудж принял меры по дальнейшему укреплению обороны и усилил блокаду Пеньона. В сентябре 1516 года сильная испанская эскадра под командованием адмирала дона Диего де Веры подошла к Алжиру и высадила на берег более 3 тысяч солдат. Арудж во главе своих людей атаковал неприятеля. 4 октября в сражении на речке Уэд-эль-Харраш близ г. Алжира испанский десант был наголову разбит. По данным памплонского епископа Сандоваля, турки «убили 3000 человек и взяли в плен 400». Сам адмирал Диего де Вера едва унес ноги.

Зимой 1516–1517 годов Арудж разгромил войска владетеля Тенеса Мулая Абу Абдаллаха, вассала испанского короля, взяв Медею, Милиану, Тенес и другие поселения. Весной 1517 года он двинулся на столицу Абдальвадидов — город Тлемсен, в сражении под Сиди-Бель-Аббесом разбил 9-тысячную армию Абу Хамму III и вступил в Тлемсен, жители которого открыли ему ворота. Абу Хамму III бежал из города. Низложив династию Абдальвадидов, Арудж велел повесить на зубцах тлемсенской цитадели дядю свергнутого правителя, Абу Зайяна, а также семь сыновей последнего и семьдесят эмиров царствующей фамилии.

В том же году братья-корсары совершили набег на Калабрию, ограбив ряд прибрежных поселений, включая город Изола-ди-Капо-Риццуто.

Для укрепления своих позиций в Северной Африке Арудж решил отказаться от титула султана Алжира в пользу турецкого султана, на помощь которого он рассчитывал. Султан согласился принять Алжир в состав Османской империи в качестве отдельной провинции, назначив Аруджа беем Алжира и бейлербеем Западного Средиземноморья. Кроме того, он обещал прислать Аруджу подкрепления — войско янычар, галеры, пушки и боеприпасы.

Османская экспансия в Западном Средиземноморье и активность Аруджа в Магрибе не могли не встревожить правительство Испании. Король Карлос I отправил в Северную Африку 10-тысячную армию. В декабре 1517 года дон Диего де Кордова, известный как маркиз де Комарес (губернатор города Орана), возглавил поход на Тлемсен; одновременно бедуины Абу Хамму III при поддержке испанских аркебузиров перерезали коммуникации с городом Алжиром. После 6-месячной осады войска маркиза де Комареса взяли Тлемсен и вынудили Аруджа укрыться в Мешваре — тлемсенской цитадели. В мае 1518 года, когда иссякли запасы продовольствия, он с горстью верных соратников пробрался ночью через боевые порядки испанцев и направился по дороге на Айн-Темушент. Маркиз де Комарес послал за ним погоню.

В пустыне на Рио-Саладо испанские солдаты настигли и окружили отряд Аруджа. Завязался неравный бой, Арудж дрался как раненый лев. Копьем его пригвоздили к земле, и знаменосец дон Гарсия де Тинео отрубил ему голову. Посаженная на древко знамени, она была отправлена в Оран, а оттуда морем — в Испанию, ко двору короля. Окровавленный кафтан Аруджа из малинового бархата как ценный трофей долго хранился в Кордове в монастыре св. Иеронима. Испанский монах Диего де Аэдо позже писал:

«Аруджу Барбароссе, по свидетельству тех, кто его помнил, было в момент его смерти сорок четыре года. Ростом он был невысок, но крепок и хорошо сложен. Его волосы и усы были совершенно рыжие. Глаза блестящие, живые и подвижные, нос орлиный, или римский, кожа не очень темная, но и не очень светлая. Это был человек смелый, решительный, отважный, великодушный, инициативный... Его очень любили, боялись и уважали как его воины, так и слуги, которые оплакивали его после смерти... Он не оставил после себя детей — ни сына, ни дочки».

В XX в. именем Аруджа было названо несколько подводных лодок ВМФ Турции (субмарины класса Арудж Раис).

http://www.privateers.ru/content/view/52/142/