Продолжаем давать краткую, эффектную и красивую характеристику Великим. Пожалуйте, моего любимого Мейера.
Заранее P.S. Прошу прощения, эссе вышло как раз не очень кратким
(об эффектности и красоте уже судить вам) , но просто вы должны понять,
Человек Такого Формата не может быть описан в меньшем объеме. Он заслуживает в миллионы раз большего!
Мейер Лански
Личность в истории
Если когда-либо и был "Золотой Век" Мафии в США, несомненно он начался в тот день, когда 11-летний Мейер Суховлянский впервые поставил 5 центов в игре в кости на беднейшей улице Бруклина, где он жил и закончился с его смертью зимой 1983 года.
Люди о нем
Джейк "Сальный палец" Гузик считал Лански гением этого века. Тони Аккардо восхищался суммами, которые тот привносил в Синдикат. "Долговязый" Цвильман, главный рэкетир Нью-Джерси, вообще считал Лански своим духовным наставником и говорил, что пойдет за ним на край света. Фрэнк Костелло, партнер основателя Синдиката, постоянно получал от Лаки Лучано указание «слушаться Мейера». После того, как Большой Аль признал превосходство Лучано-Лански, он однажды сказал "Счастливчику" про его сотоварища: «Мне понадобилось много времени, чтобы осознать, что этот Мейер лучше понимает итальянцев, чем я сам. Я уже говорил ему, возможно, родила его еврейка, но вот вскормила точно сицилийка». Лучано постоянно говорил, что его партнер «видит сквозь стены, он в курсе всех интриг, он знает, как себя вести, если возникает опасность, и как ее избежать». Один из агентов ФБР сказал, еле сдерживая одновременно злобу и восхищение: «Если бы он занялся законным бизнесом, то мог бы стать главой "Дженерал Моторс"». Таков был Лански...
Он о себе
«Мы больше, чем U.S. Steel. Мы выше чем, закон»
Non Italiano
Еврей из Гродно... Когда весь мир говорил о товариществе, которое включало только итальянцев, Мейера не трогали. Его никто никогда ниоткуда не исключал и не желал этого делать.
Серый кардинал
Лански никогда не завидовал Лучано, его главенствующей роли, прекрасно понимая, что дурную славу всегда сопровождает опасность, и при этом совершенно неважно, откупился ты или нет, за тобой все равно будут охотиться и закон, и конкуренты. "Нью-Йорк Таймс" обладала самой надежной справочной системой, но даже она не смогла выяснить, кто же такой Лански. Во время Кефоверского процесса Лански считался таким "важным" человеком, что его даже не стали вызывать в суд. Более того, Комитет ни разу о нем не упомянул, лишь в конце расследования в формулировку были внесены коррективы: «Доказательства по делу Костелло - Адонис - Лански...» Тем не менее именно "Малыш" имел и первое, и последнее слово в мире организованной преступности. Король без короны. Это было его любимое положение: держать в руках все нити, контролировать все вокруг – но при этом не претендовать на власть. Так он действовал потом всю жизнь. И может быть, именно потому жизнь продлилась столь долго...
Революционер
Кто бы, сколько бы и кого бы не возвышали и не объявляли основателем Мафии как она есть сегодня, именно Мейер Лански сделал то, что перевернуло не только организованную преступность в штатах, но и само государство в общем. Как в старые добрые времена: "Малыш" подумал, "Счастливчик" оформил - и готово. Лучано превращался в формального лидера Общества, но Лански, оставаясь в его тени, становился практически всемогущим стратегом, от которого зависела вся подпольная и не только экономика США.
Положение
В криминальном мире постоянно происходили какие-то перестановки, но положение Лански всегда оставалось неизменным. Этого человека слишком ценили, чтобы потерять. Он легко пришел к единому мнению с Вито Дженовезе, что Альберт Анастасия должен умереть, а затем с той же легкостью и с той же изысканностью избавился от Вито. Лански не боялся мести. Лански не боялся ничего.
Финансы
Несмотря на многочисленные затрудняющие факторы, Лански сохранил свое положение до самого конца. В 1970 году его состояние равнялось примерно тремстам миллионам долларов, а к 1980 оно выросло до четырехсот миллионов. Некоторые пробовали объяснить то, что Лански продолжает зарабатывать деньги, тем, что у него внутренняя потребность властвовать. Они, возможно, проглядели более простое объяснение: Лански считал, что денег много не бывает. Он всегда хотел большего. Хотя все равно жить он продолжал в скромном домике на окраине Бруклина, и ни жена, ни дети ведать не ведали, чем на самом деле занимается глава семейства.
Бизнесмен
Лански создал Синдикат, упорядочил иерархию, но он никогда не был заинтересован в династии. Его родственники были очень далеки от криминального мира. И преемника у него тоже не было. В этом плане он был типичным еврейско-американским бизнесменом: бизнес либо исчезал со смертью человека, либо этот человек его продавал, а сам уходил на пенсию.
Итог
Мейер Лански пережил всех. И друзей, и врагов. Но и после его смерти Синдикат мог сам о себе позаботиться, заполнить вакансии и остаться машиной, делающей деньги. Навсегда...
