Форум об итальянской мафии

Мой отец был самым опасным боссом мафии в Нью-Йорке

Рите Джиганте было 16, когда она открыла для себя своего отца, Винсент «Подбородок» был самым опасным гангстером в Нью-Йорке. Она рассказа Джейн Мулкеринс.

By Jane Mulkerrins, 17 Sep 2013 (http://www.telegraph.co.uk)

Первые живые воспоминания о своем отце у Риты Джиганте никак не связаны с уютной семейно ностальгией. Когда ей было лет пять, она одна играла под обеденным столом в тесной квартире своей бабушки; в комнате была группа мужчин, которые ее не видели, когда вдруг голоса прекратились и один из мужчин с глухим стуком упал на пол.

Из-под стола Рита видела, как кулак с кольцом ее отца на мизинце нанес серию ударов по распростертому на полу мужчине. Затем начищенный ботинок ее отца трижды врезался в окровавленное и избитое лицо; после чего в комнате снова воцарилась тишина.

«Я не поняла того, что увидела и весь смысл происходящего, но я знаю, что это травмировало меня и потрясло до глубины души», - говорит сегодня Рита. «Я годами пыталась похоронить это в моей памяти, потому-что это так меня напугало».

Внушать страх другим, был образом существования ее отца. Винсент Джиганте (прозвище «подбородок» – от произношения его имени, похоже на итальянское «подбородок») был высокопоставленным Нью-Йоркским гангстером. В 1950-е, 1960-е он был палачом Мафии, прежде чем стал главой известного клана Дженевезе.

От торговли наркотиков к рэкету, запугиваниям и убийству, Винсент стал управлять организованной преступностью, которая в свою очередь управляла городом.

«Он контролировал все», - говорит 46-летняя Рита. «Даже если он сам не делал все эти ужасные вещи, он отдавал приказы другим». Он точно отдал приказ убить своего противника, главу клана Гамбино, Джона Готти в 1986 году. Попытка сорвалась, хотя когда Готти оказался в тюрьме на 6 лет, по признанию всех самым мощным боссом в США стал Винсент.

Но хотя его репутация на улицах была устрашающей, дома дела Винсента находились под завесой секретности, и до 16-летия Рита не знала, что ее отец в Мафии, не говоря уж о том, что там самый влиятельный член.

Даже когда Винсента посадили на пять лет в 1960-х годах, детям так и не сказали правду; вместо этого их убеждали, что их отец уехал служить в армию. «Когда вас воспитывают на фразе ‘Не задавай лишних вопросов’, то вы действительно ничего не знаете», - говорит Рита, пожимая плечами.

Теперь, восемь лет спустя после смерти Винсента в возрасте 77 лет, Рита наконец может поговорить о нем, своей семье и своем детстве, а на этой неделе в Британии будут опубликованы ее воспоминания по названием «Дочь крестного отца».

В один из штормовых летних дней, в самый сезон ураганов, я пересекла мост Джоржа Вашингтона, связывающего Нью-Йорк с Нью-Джерси, чтобы встретиться с Ритой в пригороде Тапан, в полутора милях от ее дома детства, где ее отцу однажды было предъявлено обвинение в том, что у него на содержании находятся пять полицейских. Вот почему, наверное, и действие сериала «Клан Сапрано» происходило именно здесь.

Сегодня Рита живет в скромном, но красивом домике вместе с Бобби Стречеле, ее подругой и уже шесть недель женой. Добавляя еще один уровень секретности к ее юности укажем, что Рита знала о своей не традиционной ориентации с 12 лет, но скрывала свою сексуальность лет до 30, боясь, что скажет отец и остальные члены ее набожной итало-католической семьи. Пара живет вместе с 19-летним сыном Бобби – Джо.

Рита и Бобби приветствуют меня вместе у дверей, Рита маленькая и стройная с короткими темными вьющимися волосами, на лице нет следов макияжа; Бобби блондинка и тщательно ухожена, с накладными ресницами, ярко красными накрашенными ногтями. Рядом с ними Ангел – их пушистый белый трехногий безродный пес – один из их друзей спас его во время землетрясения в Чили.

Обе внимательны и предупредительны, меня не удивляет, что Бобби медсестра, а Рита занимается целительством, помогая другим преодолеть их эмоциональные и духовные проблемы с помощью рейки, массаже-терапии и толкований.

Хотя сегодня ее акцент чистый «Noo Joisey» (так произносят New Jersey местные), Рита родилась на другой стороне реки Гудзон и первые полтора года жила вместе со своими родителями, Винсентом и Олимпией, четырьмя старшими братьями и сестрами, бабушкой и двумя немецкими овчарками в маленькой четырехкомнатной квартирке на Вест Вилледж.

Когда ее отец увез их в Нью-Джерси, то ей объяснили, что он хочет большего пространства и лучшего качества жизни для своей семьи. В действительности Олимпия переехала в новый дом без мужа, в то время как Винсент остался в городе со своей матерью и занимался управлением самым мощным в стране преступным синдикатом. «Оглядываясь назад, я понимаю, что для меня было лучше расти подальше от всех этих дел», - говорит Рита.

У Риты остались самые теплые воспоминания о своем отце в первые 10 лет. «Я помню, как сидела у него на коленях, и как он гладил меня по спине, чтобы я заснула. И я помню, как он танцевал в гостиной под музыку Пресли, которого он очень любил». Он также боготворил Марлона Брандо, говорит она, в основном за то, как он сыграл Вито Карлеоне в Крестном Отце.

Жизнь ее была комфортной, но Рита была далека от существования этакой гангстерской принцессы: ночные клубы, бриллианты, меха и т.п. Не было больших автомобилей, экзотических каникул и других кричащих символов богатства.

«Мои родители оба вышли из очень бедных итальянских иммигрантских семей, поэтому они очень аккуратно относились к деньгам. Моя мать сохраняла бумажные полотенца, чтобы использовать их еще раз; я находила их в ее вещах», говорит Рита.

Единственный намек на не праведно нажитые доходы проявлялся во время Рождества, когда Винсент раздавал подарки: тугие рулоны долларов туго перетянутых резинкой. В то время Рита считала все это нормальным. Оглядываясь назад, она говорит, что это был один из многих ключей, характеризующих истинное лицо ее семьи. В течение всего ее детства происходило много странных вещей и странных поступков, которые не укладывались в обычный ход вещей.

Например во время визитов в бабушкину квартиру, которую Рита называла Казематом, из-за тяжелых штор, которые закрывали все окна, разные люди входили и выходили (Большой Дон, Тощий Дон, Доменик Портной, Джерри Бульдог) , но все говорили шепотом и радио всегда включалось на полную громкость.


Винсент сам вообще редко говорил, предпочитая писать записки людям, даже если они сидели перед ним, и он обычно отказывался говорить по телефону. Только многие годы спустя, после того как она узнала о связях ее отца с Мафией, тогда Рита поняла, что все это делалось, чтобы защитится от полицейской прослушки.

Также, когда Рита спрашивала, почему ее отец всегда ходит в пижаме и не ходит на работу, ей говорили, что ее отец болен. «Если кто-нибудь спросит тебя, говори, что он болеет», - приказывали ей мать и сестры. Фактически, «Винсент болен» - было таким прикрытием: если ему придется предстать перед судом, то предполагалось заявить, что он душевно болен и таким образом избежать тюрьмы.

Он шел на экстраординарные действия, чтобы убедить власти, что он не здоров, воздействовал на докторов, чтобы они ставили диагноз психоз и параноидальная шизофрения, подговаривать детей, чтобы держали его за руку, когда он разыгрывал душвнобольного, который прогуливаясь в окрестности своего дома, беседует с парковочными автоматами. Он даже время от времени ложился для лечения в психиатрические клиники. Все это привело к тому, что в желтой прессе стали называть его «Странный отец» (Oddfather вместо Godfather).

Когда Рита узнала истину, что он совсем не был болен, она пришла в ярость. «Я была вне себя, видеть, как он притворяется», говорит она, качая головой. «Я просто чувствовала, что он устраивает посмешище из своей болезни».

Были также другие признаки, которые трудно выразить, но которые чувствуют даже дети, что отец обладает властью и влиянием. Рита хорошо это понимала, когда они с матерью парковали машину возле квартиры бабушки, им никогда не нужно стоять очередь для оплаты, как другим. В специальных случаях, когда Винсент ехал со всей семьей – женой, внуками, куда-то пообедать, никогда не было проблем со свободными местами, даже на Рождество.

И когда пожилой постовой-итальянец на перекрестке непроизвольно задел Риту, ее мать взяла с нее слово, чтобы она не рассказала об этом Винсенту. Заплаканная и смущенная Рита, чувствовала себя обманутой. «Папа бы с ним посчитался», - думала она, не понимая, что именно остроты реакции Винсента и боялась мать.

Когда ей было 16 шепот вокруг, что она «Принцесса мафии» стал настолько громким, что Рита не могла уже его не слышать. Она потребовала, чтобы один из друзей семьи ей все рассказал. И если факты объясняли поведение ее отца, то другие, более важные вещи понять было трудно.

«Я не знала, что делать с тем фактом, что он был убийцей и со всеми теми ужасными противозаконными вещами, с которыми он имел дело, добиваясь денег и власти», - говорит она. «У меня ушла уйма времени, чтобы все это переварить.»

В последующие годы стресс от того, что приходилось держать в тайне личность отца проявил себя в физических и психологических симптомах, включающих проблемы с желудком, беспокойстве, панических атаках, депрессии и обсессивно-компульсивном расстройстве.

«Обсессивно-компульсивном расстройство было, несомненно, частью попытки вернуть все к норме, под контроль, поскольку казалось, что все выходит из под контроля и я не могу чувствовать себя в безопасности», - говорит она. Хотя сегодня она знает о бизнесе отца, еще не все секреты раскрыты.

Когда Рите было около 20, ее мать объявила, что Винсент имеет еще одну семью в Манхэттоне, которую он содержит. Отдельные кусочки стали складываться в единую картину вместе с приступами депрессии у матери и решением отослать семью в Нью-Джерси.

В 1990-х годах секретность и театральность, наконец, закончились, когда Винсента арестовали и обвинили рэкете и убийстве. Судья отверг ссылки на душевную болезнь и в 1997 году он предстал перед судом. В довершении драмы в суде Рита впервые встретилась со своими сводными сестрами и братом.

Сводные братья и сестры ближе сойтись друг с другом, но после того, как Винсент был признан виновным и приговорен к 12 годам тюрьмы, родственные отношения прекратились. «Они очень защищали его, и были не довольны, что я не посещала его», - говорит Рита. «Но я писала ему в тюрьму. Но видеть его в таком месте не хотела».

Десять лет спустя Винсент умер в тюрьме и Рита почувствовала смешанные чувства: шок и горе, но также и значительное облегчение в целом за семью.

«К этому очень тяжело приспособиться, но это изменение, которое так необходимо моей матери и всей семье, потому что они не знали, как сказать нет ему, они не знали быть самими собой», - говорит она. Олимпия, которой 84, привыкает к новому состоянию и свободе, хотя и оплакивает своего мужа.

Рита говорит, что она сейчас она имеет большую связь со своим отцом, чем когда он был жив; как духовный целитель она верит, что они связаны друг с другом.

Но ее решение написать книгу, шесть лет спустя после смерти отца, вызвало противоречивую реакцию в ее семье. Ее сестры поняли ее мотивы: не просто осознать и понять для себя чисто личную историю, но также помочь другим пройти через подобные трудности. «Некоторых людей мучит беспокойство, у других обсессивно-компульсивное расстройство; некоторые люди потеряли близких, спустя много лет после конфликта, у других было две семьи», - говорит она.

Ее братья и сводные сестры, однако, категорически против этого. «Им кажется, что это предательство, что я собираюсь полоскать грязное белье на публике», - вздыхает она, когда Бобби присаживается рядом с ней на диване и ласково сжимает ее руку.

Ее мать полностью поддерживает Риту, но еще не читала книгу. «Я счастлива, что ей не нужна реабилитация на данной стадии», - говорит Рита. «Но она видит реакцию разных людей на книгу, и она знает, что у ней счастливый конец».